Двойное предательство
Шрифт:
— Златочка, здравствуй! — протянула к ней руки Валентина Леонидовна, но девочка спряталась за машиной, из которой, некрасиво расставляя толстые ноги, с трудом выбиралась ее мама. Наконец ей это удалось, и она, смешно переваливаясь и оправляя мятое платье, подошла к Валентине Леонидовне и обняла ее. Пока они целовались, Катино внимание привлек маленького роста лысоватый мужчина с пышными усами, который подошел к Кате и протянул ей руку.
— Дядя Володя, — представился
Катина маленькая ладошка утонула в его руке, и она лишь вежливо кивнула, пытаясь разглядеть Злату из-за машины.
— Злата, иди сюда, знакомиться будешь, — позвал дядя Володя.
Злата вышла из-за автомобиля и посмотрела на Катю. Своим цепким взглядом она окинула ее толстую косу, в которой красовался похожий на бабочку белый бант и голубое, под цвет ее глаз, платье в мелкий белый горошек. Никогда за свои восемь лет Злата не видела таких красивых и нарядно одетых девочек, и глухая волна зависти захлестнула ее так, что ей даже стало жарко; да еще отец, разглядывая Катю, прищелкивая языком, приговаривал:
— И в кого же ты такая красивая, а?
— Да в кого, в кого, — заворчала Светлана Ивановна, придирчиво разглядывая Катю, — в мать, конечно. Эх, была бы я красивой как сестра, тоже нашла бы себе мужа из профессорской семейки, и не мыкалась по гарнизонам с тобой, — кинула она сердитый взгляд на Владимира Юрьевича, который обиженно отвернулся.
— Ну, хватит, Света, — вступила Валентина Леонидовна, обнимая Катю за плечи. — Столько лет прошло, а ты все сестре завидуешь, стыдно должно быть.
— А ты, мать, меня не стыди, — нахмурилась Светлана Ивановна. — Сама знаешь, как она живет здесь в Москве, как сыр в масле катается, трехкомнатная квартира в центре, машина, работа хорошая. А все почему? Все из-за красоты этой чертовой.
Катя испуганно переводила взгляд со взрослых на Злату, внутренне чувствуя всю напряженность первой встречи.
— Ну хватит уже, — заявил вдруг Владимир Юрьевич. — Давайте, наверно, в дом пойдем? — и взрослые, наконец, занялись вещами.
Злата стояла, и смотрела по сторонам, не обращая внимания на Катю.
— Хочешь, я покажу тебе игрушки? — наконец осмелилась предложить ей Катя.
Злата фыркнула:
— Я в игрушки уже не играю, — она презрительно скривила губу. — Сколько тебе лет? — вдруг спросила она, смерив Катю взглядом.
— Шесть.
— А мне уже восемь, я уже во второй класс перешла, — с гордостью заявила Злата. — Значит будешь меня слушаться, поняла?
— Я буду слушаться только маму и папу, ну и бабушку, — Катя опустила глаза.
Эта девочка оказалась совсем не такой, какой в мечтах представляла
— Я — твоя старшая сестра, мне мама так сказала. Значит, будешь меня слушаться, — сурово повторила, глядя на нее в упор.
Слово «сестра» подействовало на Катю магически. «Не надо ссориться», — решила Катя.
— Ладно, пойдем. Я покажу тебе свою комнату, — она взяла ее за руку, но та вырвала руку и побежала вперед.
— Показывай игрушки, — скомандовала Злата, усевшись на стул и, задрав свой веснушчатый нос еще выше.
Катя взяла своего самого любимого медвежонка Винни, которого ей подарил папа на день рождения.
— Это Винни.
Минуту Злата вертела медвежонка, поворачивая его то так, то эдак, а потом бросила на пол.
— Какой страшный!
Подхватив медвежонка и прижав его к груди, Катя, глотая слезы, выбежала из комнаты. Она спряталась под лестницу и заплакала. Ее приглушенные всхлипывания услышала бабушка, проходящая мимо.
— Что случилось? — испугалась она, увидев внучку в слезах.
— Она плохая, я не буду с ней дружить. Она злая. Она бросила Винни на пол и сказала, что он страшный, — сквозь слезы пожаловалась Катя.
— Успокойся, Катенька. Не обижайся на нее. Пойдем, посмотрим, что Злата там делает, — бабушка взяла Катю за руку и повела в детскую.
Злата сидела за столом и самозабвенно рвала Катины рисунки.
— Ты что делаешь? — закричала Катя. — Это мои рисунки.
— Мазня, — заявила Злата, не прерывая своего занятия.
Рыдая во весь голос, Катя схватила ее за тонкую косицу и стащила со стула, Злата ответила кулаком в глаз. Бабушка бросилась разнимать девочек и увела Злату из комнаты.
Оставшись одна, Катя долго плакала, собирая клочки своих рисунков, и была не в силах понять, как получилось, что столь долгожданная сестра сразу стала злейшим врагом.
Вечером, перед сном, Злата пристально изучала в зеркале свое отражение, и оно ей не понравилось. На широком лице красовались веснушки, а волосы были какого-то рыжего цвета.
— Мама, а почему я не такая красивая, как Катька? — спросила она, не отрываясь от зеркала и рассматривая себя со всех сторон.
— Ох, и не спрашивай дочка, — Светлана Ивановна подошла к зеркалу и погладила Злату по голове. — Сколько раз я задавала себе этот же вопрос и всегда завидовала своей сестре.
— Это Катиной маме, о которой ты столько рассказывала?
— Да, — вздохнула Светлана Ивановна, вспомнив сестру.
— Мама, — не унималась Злата, — а у нее еще такое платье красивое. Ты мне никогда не покупала таких красивых платьев.