Двойной капкан (Солдаты удачи - 6)
Шрифт:
– Это шантаж!
– заявил Тернер.
– Это наглый и гнусный шантаж!
Блюмберг поморщился:
– Может, хватит играть в слова? Это не шантаж. Это бизнес. И я хочу иметь гарантии, что вы выполните свои обязательства в нашей сделке.
– Какие гарантии я могу вам дать?
– Вы мне - никаких. Я получу их сам. Банк "Босфор", через который вы проводите транши, взят под контроль.
– Кем?
– Точно пока не знаю, но думаю, что это агентура ФСБ. Они отслеживают все каналы поступления денег в Чечню. И при желании смогут выяснить связь "Босфора" с корпорацией "Интер-ойл". А я эти данные
– Украдете?
– Куплю. Это и будут мои гарантии. Только не начинайте снова про шантаж. Это просто моя страховка. Но я знаю вас как человека, который всегда выполняет свои обязательства. И потому делаю шаг навстречу. Пользоваться банком "Босфор" больше нельзя. Я предлагаю вам финансировать операцию через расчетную сеть моей фирмы. "Интер-ойл" и "Фрахт Интернэшнл" одного профиля, взаиморасчеты между ними не вызовут никаких подозрений. А у меня много партнеров в России, проблемы пересылки денег не существует.
– Вы отдаете мне свой главный козырь?
– В знак доверия, мистер Тернер.
– А если я не отдам вам ваши десять процентов акций?
Блюмберг лишь руками развел:
– Значит, я ничего не понимаю в людях. Или вы.
– И все-таки?
– повторил Тернер.
– Ну что в такой ситуации делать бедному еврею? Наскребу немножечко баксов и найму Пилигрима. Кстати, как у вас с газовым отоплением на вашей вилле?
– Никакой Пилигрим меня не достанет! Блюмберг укоризненно покачал головой:
– Вы сами не верите тому, что сказали. Пилигрим достанет. Он будет работать год, два, три. Сколько нужно. Но свою работу сделает. Он относится к своему делу как большой художник. Что-то разговор у нас пошел не в ту сторону. Не врезать ли нам еще по стопарю, мистер Тернер?
Тернер сделал глоток и поставил фужер на стол. Его сейчас мало волновали далекие перспективы этого дела. А тем более угроза Блюмберга. Да и он сам, похоже, не придавал большого значения своим словам. Он был, конечно, наглец и редкостный пройдоха. Но - тут Тернер вынужден был отдать ему должное - очень деловой и очень опытный человек. Тернера встревожили эти новые люди, возникшие в деле. Блюмберг прав: не ФСБ, конечно. Служба безопасности Каспийского консорциума? По ситуации - очень похоже. Тут их прямой интерес. Подменить или обезвредить взрывчатку. Не слишком ли тонко? А как бы он сам поступил? Просто изъять? Привезут новую. Дать достичь цели и с помощью российских спецслужб захватить на месте? Скандал, шум в прессе, протесты. Что, как известно, стабилизации не способствует. А так - все тихо-мирно. Нет, не глупо. Совсем не глупо. Но это и самое скверное - если против них работают умные люди.
Похоже, без Блюмберга не обойтись. Черт бы этого сукиного сына побрал. И все же, кажется, не обойтись.
Но Тернер не спешил принимать окончательное решение.
– У вас сохранились образцы взрывчатки?
– спросил он.
– Настоящей и подмененной?
– Я предполагал, что вы захотите увидеть их своими глазами.
Блюмберг выглянул за дверь, отдал по-русски какой-то приказ. Через несколько минут в комнате появился смуглый черноусый человек в камуфляже и протянул Блюмбергу две картонные коробочки величиной со спичечный коробок, заполненные какой-то смесью, похожей на пластилин, и два небольших взрывателя с короткими бикфордовыми шнурами. Блюмберг положил коробочки на стол перед Тернером.
– Здесь граммов по пятьдесят. Но этого хватит, чтобы
Тернер отодвинул от себя коробки:
– Я не разбираюсь в пластите.
– Я мог бы отдать эти образцы вам, а ваши химики сделали бы анализ. Но боюсь, что это навлечет на вас крупные неприятности на таможне. И на российской. И на американской. Или рискнете?
– Нет, - сказал Тернер. И твердо повторил: - Нет.
– Тогда мы проведем испытания сами. Черт возьми, а я ведь забыл, где настоящая взрывчатка, а где подделка. Придется действовать методом тыка. Это чисто российский метод, мистер Тернер. И я сейчас вам покажу, в чем он заключается.
Блюмберг воткнул в мягкую массу взрыватели и поджег кончик бикфордова шнура одного из них. Из обмотки с дымом и искрами забило пламя.
– Немедленно потушите!
– крикнул Тернер, вскакивая со стула и вжимаясь в угол.
– А вы умеете тушить бикфордов шнур?
– поинтересовался Блюмберг.
– Я - нет. Можно только обрезать. Но мы уже не успеем.
Он прикурил от шипящей огненной струи сигарету "Кэмел" и выбросил коробочку через открытое окно в сад. Раздался негромкий хлопок.
– Фальшивка, - констатировал Блюмберг.
– Что ж, давайте проверим эту.
Он поднес зажигалку к другому взрывателю.
– Блюмберг!
– предостерегающе рявкнул Тернер, но пламя уже бежало по короткому черному шнуру.
– Если вы таким образом предупреждаете меня об опасности, то я, пожалуй, с вами соглашусь.
Блюмберг еще немного посмотрел, как горит шнур, подбираясь к взрывчатке, затем вышвырнул коробку в окно и стал спиной к стене. От мощного взрыва посыпались оконные стекла из верхних фрамуг и со стола словно бы сдуло всю посуду вместе со скатертью.
– А вот это была настоящая. Жаль, но мы остались без выпивки, заметил Блюмберг, поднимая с пола донышко разбитой бутылки шотландского виски.
– У вас есть еще вопросы, мистер Тернер?
– Черт бы вас побрал с вашими экспериментами!
– гаркнул Тернер, отряхивая с волос и с пиджака сыпанувшие сверху мелкие куски штукатурки. Я хочу увидеться с Пилигримом, - закончив приводить себя в порядок и слегка успокоившись, проговорил он.
– Вы его не узнаете, - ответил Блюмберг.
– Пластическую операцию ему делал лучший специалист бывшего СССР. Я сам узнал его с очень большим трудом.
– Значит, и я узнаю.
Блюмберг лишь пожал плечами:
– Летите в Полярные Зори. Он сейчас там.
– Это не очень большой город?
– Это поселок. И каждый новый человек там на виду.
– Значит, появляться мне там не следует?
– Ну почему?
– возразил Блюмберг.
– Если вы хотите засветить Пилигрима - пожалуйста, лучшего способа не придумаешь.
– Он может прилететь в Грозный?
– Послушайте, Тернер! Хватит болтать! Вы прекрасно знаете, что он не прилетит в Грозный. Потому что у него там много дел. И потому что здесь слишком много любопытных глаз. Я не вправе указывать вам, что делать. Но я вправе немедленно выйти из игры и забыть о ней. А вспомню только тогда, когда всех вас переловят и пересажают. Только этим все и кончится, если даже вы намерены делать глупости. О чем вы хотите с ним говорить? О погоде? Все уже сто раз оговорено и просчитано. И чем быстрей мы начнем операцию, тем лучше. Потому что тем меньше риска. Поговорите лучше с Султаном Рузаевым. Это столь же бесполезно, но менее опасно.