Двойной оскал
Шрифт:
— Слушай меня, Лилия! Сейчас ты пойдешь в свою спальню, ляжешь в постель и уснешь. Ты очень хочешь спать, Лилия. Твои веки тяжелеют и закрываются. Ты очень устала, Лилия. Ты хочешь спать. Сейчас ты встанешь с дивана, Лилия, поднимешься по лестнице в спальню и ляжешь в постель… Слушай мой голос, Лилия!
Я говорил и говорил, развивая трансформационную формулу внушения, добавляя с каждым новым циклом все больше подробностей предстоящего действия, и через пару минут женщина затихла, расслабилась. А когда я произнес команду «иди», Лилия послушно встала и медленно двинулась вверх по лестнице.
Тогда я наконец тоже расслабился и тут
Проснулся я сразу, рывком. В квартире стояла почти полная тишина, но я точно знал: где-то совсем рядом посторонний. Я остерегся сканировать пространство, зная, что обнаружу себя, если в доме паранорм. Вместо этого, не меняя позы, я шагнул на площадку второго этажа и замер перед дверью в спальню Лилии. Оттуда доносились едва слышимый шорох и какая-то возня. Тогда я включил второе зрение и бесшумно проскользнул в комнату.
Несмотря на почти полную темноту я прекрасно видел все детали обстановки и широкое ложе в дальнем углу спальни. И там-то, среди подушек и перин боролись двое. Незнакомый мне мужчина уже подмял под себя Лилию и раздвинул ей ноги, а она почему-то перестала сопротивляться и лишь тихо стонала то ли от боли, то ли от страсти.
Раздумывать было некогда. Я длинным змеиным прыжком метнулся к ложу, целя незнакомцу голову, но тот почувствовал опасность и вдруг… исчез! То есть мне показалось, что исчез, потому что в следующий миг он перехватил меня в прыжке и швырнул в дальний угол комнаты на трельяж. Лишь хорошая реакция спасла меня от серьезного увечья. Больно ударившись о край тумбочки, я кувырком ушел с линии атаки и успел поставить жесткий блок от следующего удара, направленного мне в голову.
Противник оказался просто феноменально быстр, и он был настоящим мастером боя. Я почувствовал это уже в следующую секунду, с трудом парировав серию «кобра» — каскад жалящих ударов по «точкам смерти». Вряд ли я бы уцелел после этой атаки, если бы сам не владел подобной техникой. Не давая парню перегруппироваться для новой серии, я сам провел комбинацию «гром», завершив ее нехарактерным, но эффективным ударом «медвежья лапа». Противник легко парировал комбинацию, а вот «лапу» пропустил. Однако, вопреки ожиданиям, удар не произвел на него обычного ошеломляющего действия, лишь слегка замедлил следующую атаку. А через несколько секунд я сам прохлопал «нижний хлыст» и грохнулся навзничь, ощутимо приложившись затылком об пол. Какие-то мгновения я «плыл», ничего не видя перед собой, и вот тут-то включилась моя новая защита, подаренная матрицей Белого шамана.
Время как бы замедлилось раз в двадцать, зрение скачком вернулось и стало почти панорамным, звуки полностью исчезли, а предметы обстановки превратились в полупрозрачные тени. И в этом вновь организованном пространстве остались только я и мой странный противник. Теперь я видел не только его физическую оболочку, но эфирное и даже ментальное тела. Я осознал, что могу атаковать врага сразу на всех обозначенных уровнях, и сделал это незамедлительно.
И он не смог отразить все удары! Его ментальное тело вдруг лопнуло радужными брызгами, и парень рухнул ничком как подкошенный на пушистый ковер возле ложа, на котором лежала в глубоком обмороке обнаженная Лилия.
Пространство боя тут же схлопнулось, и время вернуло привычный ход. Я нагнулся над поверженным противником,
Психокинетическая атака была настолько мощной и стремительной, что мгновенно вышибла сознание из бренной оболочки и погрузила в состояние грогги. Если бы такое произошло раньше, до встречи с Алыкчаком Тудегешем, со мной все было бы кончено. Но теперь мое оглушенное «я» сумело в последний момент выскользнуть из-под смертельного удара и затаилось в глубинах подсознания. Опыт прохождения Хинаяны не пропал втуне, и организм незамедлительно им воспользовался. А из вибрирующего пространства вдруг протаяло знакомое, прекрасное и злое лицо. Мадхъя вгляделась огромными зелеными глазами со змеиными зрачками в остатки меня и улыбнулась.
«Вот и все, жалкий человек! — спокойно произнесла Нурия. — Ты сделал неверный выбор, став на Путь Шакти. Ты слаб для воина, потому что подвержен чувствам. Они тебя и погубили, и теперь ты умрешь!..» Лицо мадхъя исчезло, откуда-то сверху начала опускаться циклопическая темная плита, и я понял, что когда она опустится совсем, меня не станет.
А потом я услышал далекий как эхо голос: «Сила… Призови Силу…». И тут же я понял, что могу и знаю, как это сделать. И в тот же миг мощный золотисто-алый поток хлынул в меня со всех сторон, наполнил все мое существо живительной силой и радостью, а потом ударил гигантским гейзером в темную плиту чужой воли и расколол ее, раздробил на миллионы мутных осколков, тут же истаявших в пространстве, и сам исчез, исчерпав свою энергию.
Последним, что я запомнил, было жутко перекошенное, какое-то неправильное лицо Нурии, медленно тающее в пространстве.
Глава 7
Очнулся я все же в постели Лилии, но вместо нее рядом сидела Ксения и разглядывала меня хмуро и сочувственно.
— Привет, — сказал я и не узнал собственного голоса, таким он был жалким и слабым.
— Котов, ты когда-нибудь перестанешь таскаться за каждой поманившей тебя задницей? — поинтересовалась Ксения и с плохо скрываемым презрением обвела взглядом сексодром Муратовой.
— Ты просто не в курсе, милая, — сделал попытку объясниться я. — Лилия Муратова — следующая в списке Тояны Тудегешевой. Ее необходимо было как-то защитить.
— Ну да, кроме тебя других защитников не нашлось! — фыркнула Меньшикова и встала. — Идти сможешь, кот мартовский?
— Августовский… Попробую.
Я сел и тут же оперся на руки — комната противно перекосилась, в глазах поплыли радужные круги.
— М-да, досталось тебе, — вздохнула Ксения и чисто по-женски добавила: — И поделом!
— Да не было между нами ничего! — рявкнул я изо всех невеликих сил.
— «Меня царицей соблазняли, но не поддался я!..» — ехидно процитировала Меньшикова известного киногероя. — Ладно, в конце концов, ты мне не муж и я тебе не жена. Давай руку!
Я счел за лучшее промолчать, все равно она сейчас была не в состоянии адекватно оценить ситуацию. Руки у Ксении были сильные, а плечо крепкое. Мне вдруг стало ужасно стыдно, но не за Муратову, а за свою слабость.
— Как ты здесь оказалась? — спросил я, когда мы благополучно добрались до машины Меньшиковой, припаркованной прямо у подъезда. — Территория охраняется… Ракитин позвонил?