Двойной шантаж
Шрифт:
Она молчит, пронзая дверь взглядом, словно ждет, пока она испарится, а я веду носом по её чувствительной шее. Виктория внезапно крутанулась в моих руках и толкнула в грудь с такой силой, что я сделал шаг назад. Вроде такая хрупкая, а силы хоть отбавляй!
— По-хорошему не понимаешь? — она смотрит на меня дикой кошкой, зашипев. Я увидел в ней не просто огонь, а пламя, которое может обжигать и жечь всё на своём пути. И, черт возьми, меня это заводит! — Тогда скажу доходчивее. Попробуешь меня зажать ещё раз — и тогда весь офис будет обсуждать то, в какой позе ты трахаешь студентку. Ты меня понял?
Я оценивающе смотрю на Викторию,
— Рассказывай. Ты лишний раз дашь мне повод ухаживать за тобой у всех на глазах, — я непоколебим в своём решении.
Она теряется всего на мгновение, а затем хмурится.
— Действительно… А как насчёт проектирования жилого комплекса, данные которого я солью для «ЭкстраЛайф»? Хотя… Всё ещё мелко. Ах да, — она ядовито оскалилась, — Думаю, «ЗастройЦентр» обрадуется такому удачному сливу информации. И, кажется, номер Игната Ростиславовича у меня тоже имеется. Он, конечно, недолюбливает государственные учреждения, но не откажется спонсировать проект, который будет намного дешевле вашего.
Я напрягаюсь, прикидывая последствия, и когда понимаю её угрозу в полной мере, отхожу на шаг назад. Что же… Хорошо, Виктория Владимировна. Я готов сделать ещё не один шаг назад, чтобы в конце концов разогнаться и зажать тебя в угол, где ты дашь волю эмоциям и своей страсти.
Хочешь поиграть моими нервами, кошка? Как бы ты сама в этом клубке не запуталась…
— Много на себя берешь, Мурка.
Она смогла дать мне словесную оплеуху. Это вроде как возбуждает, но ярости во мне значительно больше, чтобы я продолжил этот раунд. Мне нужен тай-аут чтобы подумать.
— Как и вы, Тимур Давидович. И прекратите меня назвать этим вульгарным прозвищем… Для вас я — Виктория Владимировна, не забывайтесь, — она открывает дверь и уходит, оставляя меня одного.
Проклятье!
Я взбешенно стаскиваю ослабевшую Аню со стола, повернув к себе спиной и уложив её грудью на свой стол. Хватаю длинные волосы, обвивая их вокруг своего кулака, и крепко держу за бедро, не позволяя девочке вертеться. Ощущая приближение собственного удовольствия, беру её жестче и быстрее, вынуждая вздрагивать непривыкшую к моему размеру Васильеву.
Это война, Мурка.
И клянусь, ты сама поднимешь белый флаг поражения.
***
Три дня проходит для меня, как в агонии. Я решил сосредоточиться только на одной, чертовски сложной задаче со звездочкой, которая продолжала крутить своей аппетитной задницей перед моим носом.
Очередное совещание, на которое Виктория явилась с очевидным намерением — вывести меня из себя. Совещание сорвалось по причине того, как она искусно вставляла свои палки в мои колеса, пока я презентовал новый проект своей команде. Она словно специально искала ошибки в проекте (видимо, кто-то слил ей чертову презентацию), но в этот раз не давала своих дельных советов, уничтожая своими аргументами.
Что же, у неё получилось очередной раз утереть мне нос, когда я понял, насколько Виктория важна для меня в профессиональном плане. Несмотря на то, что я не могу утолить своё либидо, которое завыло к концу недели, я не перестаю восхищаться её острым умом в работе и кошачьей походкой в узких брюках.
Мурка открыто
После совещания ко мне в кабинет вломилась Елена Николаевна, требуюя уделить внимание её проблемам, дошедшие до суда. Я стерпел неуважительный тон. Понимая срочность и откладывая все свои мысли в дальний ящик, принялся активно обсуждать возникшую ситуация… А когда в мой кабинет вбежала директор по качеству с обвинениями в задержке подписания договоров — меня разорвало на части. Наверное, я был слишком груб, так как две женщины вышли из моего кабинета молча, опустив головы, боясь взглянуть мне в глаза.
И снова — отхватывают все подряд, кроме Мурки, которая виляет передо мной своим хвостом.
Она не женщина, а сущий Дьявол!
Дамир, словно чувствуя моё настроение, приглашает в бар. Я срываюсь до окончания рабочего дня, желая только одного — забыть о ней и её выходках, на которые я не могу адекватно реагировать. Мало того, что треплет нервы и портит настроение, так ещё и заставляет полдня ходить со стояком, как полоумного подростка!
Мой друг уже ждет меня за столиком в уединенном уголке с двумя стаканами виски. Он удивленно наблюдает за тем, как я бросаю на стол портмоне и хватаю стакан. Выпиваю алкоголь залпом несколькими большими глотками, немного поморщившись. Накалываю на шпашку кусочек сыра и быстро закидываю в рот, пытаясь унять жжение в гортани.
Зависаю, глядя на шпашку, вспоминая, как Виктория решила меня накормить… Черт возьми, я действительно влип.
— Рассказывай, — Дамир явно ощущает, как я закипаю.
Смотрю на него со злостью, понимая, что всё началось с нашей идиотской игры. Может, он и получил от этого удовольствие, а меня распирает с прошлой пятницы! Нет, не распирает, а рвет на части уже шестой день!
— Я эту Мурку так натяну, что забудет, как когти выпускать! — обещаю я самому себе, обнаруживая сломанную шпашку у себя в кулаке.
— Мурку? — недоумевает Дамир. — Ты завел кошку? — он прыскает со смеху в кулак, стараясь скрыть свою реакцию, но не выдерживает и смеется в голос. — Тим, ты серьёзно?
— Виктория Орлова, — рявкаю я. — Мой выбор в пятницу — черный, — объясняю я Дамиру, который с любопытством поддается вперед. — Черный, как мои похороны спокойной жизни!
— Проблемы? — Уваров, похоже, издевается.
— Она — мой кошмар, — выдыхаю я, наливая из графина новую порцию виски. Отпиваю глоток, потирая переносицу, — Она кончила на моих пальцах, а затем сбежала. И знаешь, что она мне заявила? Если я шелохнусь в её сторону — она пустит грязные слухи обо мне по всему офису или же сольёт мои проекты конкурентам.
Уваров задумчиво хмыкает и откидывается на мягкую спинку кресла.
— Влипли, — говорит он свой вердикт. — Девочки оказались не так просты, как казались.
— То есть… — догадываюсь я.
— Ольга та ещё дрянь, причём фанатичная, — вздыхает Дамир, и я понимающе киваю.
Мы молча пьем виски, задумавшись каждый о своей проблеме. Меня немного попускает, когда мы заказываем новый графин крепкого алкоголя и я расслабляюсь, удобнее устраиваясь в кресле, пробуя всю закуску на столе. В голове образовывается каша из примеси недельной работы и забастовки Виктории, но это даже к лучшему — я не могу сосредоточиться на чем-то одном.