Двойня для капитана
Шрифт:
Я все понимаю, но всхлипывать перестаю только возле машины.
Муж помогает мне сесть.
– Все будет хорошо, - шепчет.
– Мы вернем детей. Сегодня поговорю с отцом. Он должен согласиться. Иначе - мать его не простит.
– Ты обещаешь?
– Ну как я могу обещать?
– Психует Руслан, повышая голос.
– Я обещаю, что сделаю все возможное и невозможное!
Делаю глубокий вдох, пытаясь успокоиться, но вдруг чувствую, что мир вокруг меня начинает вращаться. Хватаюсь пальцами за дверь, но они соскальзывают.
Муж
– Прости, прости родная. Ну ты чего? Тебе плохо?
Я хочу ответить, но не могу. Голова кружится. Глаза закрываются…
Глава 36
Алина
В себя я прихожу уже в больнице.
Чувствуя, что буквально привязана к постели разными проводами, медленно открываю глаза.
В руке капельница. Рядом пищат приборы. Во рту вкус лекарств…
– Я понимаю, что нельзя волноваться, но ситуация у нас непростая, - слышу голос мужа из-за приоткрытой двери.
– Может быть, назначить ей успокоительные?
– Те седативы, что разрешены беременным, ее не успокоят, к сожалению, - отвечает второй голос.
– Разово - ещё куда ни шло. Думаю, что лучше мы подержим ее в больнице недельку на токолитиках.
– Она не согласится…
– Потерять ребенка для вашей жены будет большой трагедией. Согласится…
Дальше голоса становятся глуше, и я перестаю их различать.
Ребенка?
Я пытаюсь переварить услышанное.
Какого ребенка? Спускаю одеяло ниже и кладу ладони на живот. Я что? Беременна?
Этого не может быть!
Но с другой стороны должны же быть объективные причины тому, что меня так отключило. И это точно не просто нервы.
Руслан возвращается ко мне в палату минут через девять.
– Алина!
– Видит, что я пришла в себя и спешит к постели.
– Привет, родная. Как ты себя чувствуешь?
Целует мне руку свободную от катетеров.
– Нужно позвать врача. Ты так меня напугала!
– Подожди, - перехватываю я его за рукав и пытливо заглядываю в глаза.
Садится на край кровати.
– Что случилось?
– Я беременна?
– Задаю вопрос, который трепещет внутри.
– Это… это правда?
– Да… - разводит руками Руслан. На его губах появляется виноватая, мальчишеская улыбка.
– Нужно будет ещё пройти врачей и узи, чтобы убедиться, что все хорошо. Но факт - мы с тобой почти многодетные родители. Проезд бесплатный себе в транспорте оформим, скидки на коммунальные. Эх! Заживем!
Я не знаю, плакать мне или смеяться. Да и до конца пока не верю. Узнать в такой момент… какая жестокая ирония судьбы.
– Это точно? У меня же диагноз…
– Вряд ли анализ крови ошибся, - отвечает муж.
– И, судя по сроку, все получилось с первого раза. Время в первую брачную ночь мы зря не теряли.
– Ты рад?
– Спрашиваю настороженно.
– Господи, это теперь их у нас будет трое! Мы пойдём с ума от недосыпа!
– Я очень рад, - отвечает Руслан и порывисто несколько раз целует меня
– Врач сказал, что недельку тебе придется полежать. Есть угроза выкидыша.
– Как лежать? А как я буду ездить к детям? Нет, я не могу… - накрывает меня паникой.
– Я поговорю с Майей, - успокаивает меня муж.
– Она поможет. Не волнуйся за парней. Они в любом случае будут живы и здоровы. Твоя задача сейчас сохранить ребенка.
– Ты говорил с отцом?
Руслан отводит глаза.
– Руслан?
– Говорил. Он был бы рад сделать все возможное, но к сожалению, по условию завещания права на компанию не могут быть переданы или проданы никому другому в течение десяти лет… - разводит руками.
– Дед подстраховался. Отец уже подключил нотариусов и юристов, но пока не понятно с какой стороны браться за дело. У Ратмира на подходе сын. Двадцать шесть недель. Дядька будет давить до последнего, что у него есть единственный законный наследник. А у нас с тобой есть только одна надежда - снова найти биологическую мать мальчиков и уговорить ее подписать задним числом договор на суррогатное материнство. Конечно, опека, скорее всего, признает его недействительным, заставит пройти всю процедуру усыновления заново, но по крайней мере, с нас снимут обвинения в похищении детей.
– О Господи… - шепчу.
– Это же сколько дети пробудут не дома?
От этой мысли меня мгновенно бросает в пот и озноб. Ощущение липкой безнадежности обжигает грудь и горло.
– Мы же вернем наших мальчиков, Руслан? Их никому до этого не отдадут?
– Отдать не имеют права. Даже если попытаются, то ход делу все равно не дадут…
Муж осекается, потому что дверь в плату распахивается, и в нее на каталке завозят девушку.
– Помогите, пожалуйста, - просит Руслана медсестра.
– Да, конечно, - подхватывается он, подходит к моей будущей соседке ближе и вдруг шарахается в сторону.
– Лиля? Кто тебя так? Черт возьми…
– Вы знаете ее?
– Замирает медсестра.
– Да, конечно, знаю, - растеряно отвечает Руслан.
Я приподнимаюсь на локтях, чтобы посмотреть на ту самую Лилю.
– Никуда не уходите, пожалуйста, - просит медсестра.
– Я сейчас Виктора Семеновича позову. Девушка к нам три дня назад поступила. В тяжелом состоянии. Пыталась под машину броситься. Беременная. И молчит. Ни слова не говорит. Сообщать родным ничего не разрешает…
Руслан помогает Лиле перебраться на кровать.
У меня начинается тошнота только от одного взгляда на ее лицо. Это не машина. Девушку били.
Кусая разбитые губы, Лиля смотрит в стену и пытается сдержать слезы. Но они все равно скатываются на белоснежный пододеяльник большими мокрыми каплями.
– Лиля… - прокашливается Руслан.
– Ты можешь говорить?
Девушка едва заметно кивает.
– Тогда почему ты молчишь? Мне позвонить родителям? Братьям?
Лиля дергается и отрицательно качает головой.