Двойняшки от бывшего мужа. Я требую развод!
Шрифт:
Не понимаю, когда пересекаю грань. Как с «вы» перехожу на «ты».
Он выгибает бровь, спрашивает с улыбкой на губах:
– Заставил тебя говорить?
– И это тоже! – восклицаю, а потом тут же прикрываю ладонью губы, на которых ещё остался след от поцелуя и его слюни. Вкус кофе со сливками и горького шоколада, который он хомячил весь вечер.
Я проиграла в нашей неофициальной битве?
Мой огонёк тухнет.
И уже спокойнее, словно смирившись с поражением, я выдыхаю:
–
Приходит его очередь удивляться.
Редкая эмоция… И такая сладкая. Чёрт, ему эмоции идут больше, чем кирпичное выражение лица.
Тут же краснею, поняв, что сболтнула.
– Можно мне домой? – проговариваю тихонько.
– Нет, – летит твёрдо.
Моментом изменившись и став непробиваемой скалой, он указывает на стул.
И я сажусь, устремив взгляд в пол. Поджимаю влажные губы. Мне сейчас предстоит сдать своих, а я не могу выбросить из головы то, что первый поцелуй у меня случился с незнакомцем…
– Ладно, не мучайся, – раздаются тёплые слова над головой. С надеждой поднимаю глаза на вояку. – Знаю уже всё.
– Откуда?..
– Рядовой на пропускном после поимки твоей признался. Буквально через пять минут, как ты воды в рот набрала, – улыбается, безобидно щёлкая меня по носу.
Мило…
– Вам улыбка идёт, – вдруг выпаливаю, почувствовав себя необычайно комфортно рядом с ним. Весь день он был строгим, кидал испепеляющие взгляды. И опять таким становится. Кашляет в кулак, делая морду кирпичом.
– Домой собирайся.
– А что с ними теперь будет? С Мишей и Славой…
– Ничего, – выпаливает. А следом летит жёсткое: – Хотя пару нарядов вне очереди надо было поставить.
Ого, даже так?
– Вы добрый… Спасибо!
– Себе скажи «спасибо», – разворачиваясь ко мне, брякает ключами от машины. – Твоё упрямство их спасло. И преданность товарищам тоже.
Расплываюсь в улыбке.
– А ещё волосы у тебя красивые.
Непроизвольно трогаю их. Правда? Мне говорили только, что они длинные. Но что красивые – нет.
– Обычные волосы, – хмыкаю, пытаясь скрыть смущение.
– Когда каждый день видишь полу-лысых мужиков, поверь, Рапунцель, обычными они не кажутся.
– Забавно, – смеюсь кокетливо. – Тогда ладно. Приятно-приятно. Но на этой ноте я побегу. Домой надо.
– Надо… Идём!
И направляется на выход из кабинета.
– Отвезу тебя домой. Далеко ехать?
– Вы же спать хотели… – растерянно напоминаю ему.
– Хочу. Но сама ты отсюда не уедешь.
– Такси заказать могу.
– Как? Стационарный телефон показать, где?
– А… А вы свой не дадите? – понимаю по лицу, что нет. – А мои вещи? Можно их забрать?
– Подруга твоя уже забрала.
Выдыхаю,
– Форму потом верни, – бросает мне через плечо.
– А, сейчас, – хватаю за ворот рубашки, расстёгиваю верхние пуговки.
– Э, нет, – останавливаясь на пороге, поворачиваясь ко мне лицом. Бежит взглядом по моему телу. – Нудистка, давай без концертов.
Рапунцель, нудистка… Да у него богатый словарный запас.
– У меня одежда там моя под ней…
Воняю, наверное, капец. Несмотря на работающий кондиционер в кабинете.
– Всё равно. Дома переоденешься. Постираешь, вернёшь.
– Это считается как приглашение? – шучу, огибая его и шагая рядом. Хочу рассмешить этого робота! Он такой красивый, когда улыбается! – И как повод прийти ещё раз?
– Как хочешь, – безразлично кидает.
Сухарь…
Хмыкаю, но не сдаюсь.
– Кстати, когда делаете комплименты, надо улыбаться, – прикладываю пальцы к уголкам своих губ и тяну вверх. – Вот так.
Он мельком бросает на меня взгляд.
Чуть не закатывает глаза. Но вижу, как он борется с собой, едва не сдавшись.
Ну, ничего, завтра уж я точно заставлю его улыбнуться.
***
На следующий день я снова прихожу в казарму. На этот раз одна, без подруги. На КПП меня пропускают после звонка Соболеву. И я, вся важная, с гордо поднятой головой и одетая чуть ли не в паранджу, шагаю вперёд – на этот раз без окольных путей, а по основному маршруту. Прохожу мимо тренирующихся солдат и выглядываю командира.
А его нет нигде.
Но меня провожают в его кабинет, пускают внутрь.
Сразу спешу к окну, где не обнаруживаю сетку. А, он вчера так и не поставил её на место. Уехали-то мы вместе… Я, правда, уснула сразу же, как попа коснулась мягкой обивки салона. И проснулась только дома. Оказывается, Соболев отнёс меня в квартиру, шокировав мать и сестру.
Конечно, попробуй не испугаться, когда открываешь дверь и видишь безэмоциональную машину для убийства с дочерью на руках. Это хорошо, что на руках… а не тащил меня по грязному подъезду, волоча за собой.
Начинаю нервничать…
Выглядываю командира.
Где он там?
Скоро отбивная и пирог с мясом остынут. Сам в столовую пойдёт микроволновку искать.
Ему вообще повезло, что я благодарная и решила угостить его. Хоть поест нормально. А то вчера только кофе с горьким шоколадом в себя запихивал.
Смотрю вниз, замечаю знакомую походку, мощную фигуру.
Соболев в форме… Особый вид искусства.
И неизменно со стальной миной.
Шутливо распускаю хвост. И сбрасываю копну волос из окна, когда подходит командир.