Дядя самых честных правил 6
Шрифт:
А вот кого пришлось забирать чуть ли не силой, так это Ксюшку. Рыжая оторва сумела за день сколотить из младших Лариных настоящую банду. Она продемонстрировала им пару безобидных заклятий, и малышня была готова чуть ли не в рот ей заглядывать. Они толпой бегали по особняку, снося всё на своём пути, совершали набеги на кухню, носились вверх-вниз по лестнице и устраивали засады на загадочных зверей «слонотоптамов». Увы, попадались в их ловушки исключительно старшие братья, сёстры и я.
Ксюшка мне потом высказала: мол, если попался в слонотоптамовый капкан,
Глава 17
Скандал и новости
Злобино встретило нас дождём и серыми низкими тучами. Увы, ничего с этим не поделаешь — на дворе осень, скоро листва облетит и будет совсем тоскливо. Только с первым снегом пейзаж станет повеселее. А сейчас придётся перетерпеть эту хмарь и слякоть.
Хуже всего от сырой погоды делалось Кижу. Он ходил мрачный, глядел букой и потреблял в два раза больше рябиновки. На второй день я не выдержал его хмурого вида, позвал в кабинет и спросил:
— Дмитрий Иванович, ты не думал как-то отвлечься? Сил нет смотреть на твоё перекошенное лицо.
Киж пожал плечами:
— Не знаю, Константин Платонович. Не умею я отвлекаться, кроме как в карты. Можно я на недельку в Муром съезжу? Или в Москву. Заодно и финансы поправим — лишние деньги никогда не помешают.
— Твой отъезд сейчас нежелателен, Дмитрий Иванович. Я хотел взять тебя к родне Боброва. В любом случае тебе нужно какое-то занятие, чтобы не впадать в меланхолию.
— Не нужно, — буркнул он, — лично меня всё устраивает.
— А меня нет, знаешь ли. Ещё пару дней, и от твоего вида молоко начнёт скисать.
— Ничего не могу с собой поделать.
— Скорее, не хочешь. Ничего, сейчас что-нибудь подберу для бодрости духа.
Постукивая пальцами по столу, я смотрел на Кижа и размышлял, чем его занять. Начать учить деланной магии? Нет, пожалуй, не стоит — это уже не просто поднятый мертвец получается, а практически лич. Пусть это только легенды о владеющих магией мертвецах, но я пока не готов проверять её в реальности.
— Дмитрий Иванович, а ты на гитаре умеешь играть?
— Я?! На гитаре? Это Бобров по струнам любит тренькать, да Марья Алексевна на арфе.
— Бобров женится, ему не до того будет. А Марья Алексевна поздно ночью концерты даёт, я сплю уже. Так что остаёшься только ты.
— Константин Платонович, помилуйте! На кой чёрт мне эта гитара?
— Во-первых, музыка способствует общему развитию. Во-вторых, не самое худшее занятие для тебя. А в-третьих, в женских глазах поющий мужчина получает плюс десять очков к обаянию.
Киж оживился и глянул с интересом.
— Да? Никогда об этом не думал.
— Вот и проверишь на собственном опыте. Возьми гитару и начинай учиться играть. Кажется, кто-то из опричников умеет, попроси у них помощи.
Поворчав ещё пару минут, он согласился заняться музыкой, забрал гитару и ушёл
Если говорить откровенно, затея с гитарой была нужна мне для научного опыта — проверки теории. Лукиан как-то в разговоре заметил, что мертвецов невозможно научить чему-либо по-настоящему. Учить новое — значит изменяться, а это прерогатива живого. Мёртвое же статично и постоянно. Вот только я начал сомневаться в аксиоме монаха, наблюдая за Кижом. Не сможет — да и ладно. Но если научится играть, придётся усомниться в знаниях учителя.
Разобравшись с Кижом, я взялся за чертёж телеграфного аппарата. Первая версия планировалась максимально простой: приёмник с пищалкой и передатчик с ключом для «отстукивания» сообщений. Примитивную азбуку из точек-тире я уже набросал, осталось только самому её освоить. Как Бобров разберётся с производством аппаратов, сразу же открою курсы телеграфистов в своей школе.
Но на будущее я предполагал изменить схему. Во-первых, собрать нормальный передатчик с клавиатурой, который сам будет «пищать» в эфир. Во-вторых, разработать автоматический приёмник, печатающий полученное сообщение на бумажной ленте. И главное, я сменю азбуку — сделаю нормальную восьмибитовую кодировку, добавлю контрольные суммы и сочиню протокол передачи. А это уже прямой путь, хоть и долгий, к особым машинам… Впрочем, не буду загадывать так далеко. Сейчас надо начинать с малого.
Я разложил начатые чертежи, очинил карандаш и принялся за детали приёмника. Но не успел провести даже линию, как особняк вздрогнул. На первом этаже что-то громыхнуло, а меня окатило волной эфира.
— Ёшки-матрёшки!
Держа в одной руке small wand, а в другой «громобой», я кинулся к лестнице. В три прыжка спустился на первый этаж и бросился к гостиной — именно оттуда несло магией и напряжённым эфирным полем.
— Пёс смердячий!
— Прекрати, Марья…
— Мужлан!
— Марья…
— Ирод!
— Да перестань же…
— Ты чуть мальчика не угробил! Лукьян-дебильян!
Голоса княгини и монаха рокотали, будто горная река в теснине. Я поостерёгся врываться в комнату, остановился и осторожно заглянул внутрь.
— Прекрати ругаться, как девка базарная. Княгиня всё-таки…
— Ах, вспомнил, что я княгиня?! А когда шуточки свои шутил, забыл, да?
— Марья, ну прости мне уже тот розыгрыш. Ей-богу не хотел обидеть!
— Не хотел?! Смешно думал сделать? На позорище меня выставил, скотина!
Да, мебели в гостиной понадобится срочный ремонт. Впрочем, и самой комнате тоже. Марья Алексевна и Лукиан так увлеклись разборками, что устроили вначале пожар, сами же его потушили вихрями эфира, а затем расколошматили всё, что осталось. Пожалуй, придётся заказать новый диван и буфет — эти даже на помойку вынести стыдно.
— Перестань, Марья! Каюсь, виноват перед тобой. Хочешь, виру тебе заплачу за обиду?
— Заплатит он, богатей нашёлся. Ты почто мальчика не предупредил? А если б он сгорел? Да я бы тебя своими руками придушила!