Дядя самых честных правил 8
Шрифт:
— На него наложены особые Знаки, мой принц. Носите его всегда с собой, он не даст врагам неожиданно поразить вас магией или пулей. Пусть он будет вашим оберегом от неприятностей.
— Он будет всегда со мной, сударь архимаг.
Мальчик порывисто меня обнял, еле слышно всхлипнув.
— Пора, Ваше Высочество.
В сопровождении Порошина Павел вошёл в вагон и, встав у окна, стал махать рукой. Когда поезд тронулся, Ксюшка сорвалась с места и побежала за вагоном.
— Возвращайся, Пашка! Я буду тебя ждать!
Павел в окне
Глава 38
Искушение
Строительство эфирной дороги между Москвой и Петербургом началось с небольшого скандала. Ко мне явился управляющий-цверг, назначенный Демидовым на строительство вокзалов, платформ и прочей инфраструктуры, и заявил:
— Я есть не мочь работать с фаш человек, Фаша Сфетлость.
При этом вид он имел оскорблённый, как король, которому предложили жениться на горничной.
— С кем конкретно и по какой причине?
— С фаш Шерницын, — он надменно выпятил губу. — Фы должны приглашать прусский управляющий, цверг, как есть я. Или афалонец, если мочь платить ему большой деньги.
— Это мне решать, что я должен, а что нет. Чем вас не устраивает Черницын?
— Есть очшень, очшень плохо, когда государстфенный дело командует мальчишка. Что этот козяфка мочь понимать? И большой плохо — он есть крепостной орк.
— У вас предубеждение к оркам?
Цверг скривился, будто я подсунул ему лимон.
— Фы сами знать об орках, Фаша Сфетлость.
— Нет, не знать, — передразнил я.
Он начал меня порядком раздражать своим чванством. Ишь, Черницын ему не нравится. Между прочим, парень сумел организовать работу бригад лучше меня и оптимизировал пару технологических моментов, ускорив строительство. Золото, а не инженер! И плевать, честно говоря, что он кому-то пришёлся не по душе. Своих людей от нападок я уж как-нибудь смогу оградить.
— Фаша Сфетлость… — Цверг не заметил моего недовольства. Подался вперёд и перешёл на доверительный тон: — Это же есть дикари. Настоящие фарфары! Даже хуже — зфери, как медфедь. Их учить ходить на задний лапа, играть балалайка, не кусать человек. Но они фсё рафно жифотное. Их надо бить палка, чтобы работали, и не дафать еда, если они не делать норма.
У меня аж дар речи пропал от такого заявления. Ах ты, расист проклятый! Орки, значит, для тебя не люди? Сегодня ты их предлагаешь бить палкой и не кормить, а завтра захочешь всех истребить? Однако ты ошибся, сударь хороший, совсем не тому вывалив свои воззрения.
— А вы знаете, — начал я, наклоняясь к нему и подстраиваясь под его тон, — я тоже хочу рассказать вам кое-что про орков. Они везде, представляете?!
— Как?
— Точно вам говорю: орки проникли всюду. Даже в этот вагон, где мы с вами сидим.
Цверг огляделся, не видя больше никого.
—
— Сюда смотрите, на меня.
Он обернулся, и я заглянул ему в глаза.
— Я тоже орк, милостивый государь. И вот что вам скажу…
Откинувшись на стуле, цверг забулькал горлом, выпучил глаза и схватился за сердце.
— Фоды! — захрипел он. — Умираю!
Я потянулся к графину, собираясь плеснуть воду ему в морду. Но секунды, на которую я отвёл взгляд, цвергу хватило. Он вскочил и бешеным козлом рванул к выходу из вагона. Распахнул дверь и выпрыгнул наружу, игнорируя ступеньки короткой лестницы.
Упускать негодяя было не с руки, и уже через мгновение я стоял в дверях.
— Стоять!
Он не обернулся, только припустил сильнее. Не раздумывая, я швырнул ему вслед огненный всполох.
Спиной он почувствовал, что ли? Цверг отскочил в сторону, пропуская всполох, и побежал дальше рваным зигзагом. Сгоряча я швырнул ещё пару заклинаний, но беглец звериным чутьём угадывал направление удара и уходил в сторону. А затем и вовсе свернул в кусты и скрылся из виду. Ну ничего, я тебя, скотина, всё равно достану.
— Коня мне!
В сопровождении четырёх опричников я поскакал вдоль путей эфирной дороги. Всего десять минут, и передо мной открылась грандиозная стройка — первый в нашем мире вокзал, стены которого едва поднялись в рост человека.
— Где управляющий? — рявкнул я на какого-то работягу.
— Там, вашбродь! — он указал на два временных домика чуть в стороне от вокзала. — Только что туда пошёл!
Я пришпорил коня, собираясь поймать и примерно проучить цверга. И уже подъехал к крайнему домику, как мне навстречу вышел Демидов собственной персоной. Промышленник приехал лично проинспектировать стройку. Как-никак он чуть ли не стоял над архитектором, когда тот рисовал проект вокзала, и страшно гордился получившейся помпезной конструкцией.
— Добрый день, Константин Платонович, — Демидов посмотрел с лёгким осуждением. — Ты зачем моего управляющего гоняешь? Если он тебе не угодил, скажи мне, я сам с ним разберусь.
За спиной Демидова, в окне домика, мелькнуло испуганное лицо цверга.
— Не угодил? Нет, Никита Акинфиевич, это по-другому называется.
Я коротко пересказал сказанное цвергом. С каждым словом Демидов мрачнел, а его уши становились явственно зелёными, как и бывает у натуральных полуорков в моменты бешенства.
— Это есть непрафда! — цверг выскочил из домика, почувствовав, что может попасть под гнев начальства. — Этот юноша фсё фыдумать!
С каменным лицом Демидов повернулся к управляющему.
— Выдумал? Ты обвиняешь светлейшего князя во лжи?
— Найн! Не фыдумал. — Цверг сообразил, что тонет ещё сильнее, и замахал руками. — Ему послышалось! Фетер шумел!
Демидов протянул руку к моему опричнику, указывая на ружьё.
— Дай!
Я кивнул, разрешая передать оружие, и «огнебой» лёг ему в ладонь.