Дятлов Посох. Книга первая

Капранов Валерий

В этот день нам – в частности мне, Геле и Нине предстояло сдать первый экзамен по визуализации своих магических способностей. При этом каждой из нас нужно было использовать именно ту технику, которой ее обучила её наставница.

В моем случае это было изобразительное искусство.

Для демонстрации чуда, вместо волшебной палочки в моём распоряжении оказалась пара карандашей, коробка цветной пастели, несколько поролоновых спонжей и листок бумаги. Вот, собственно, и всё – скажу я вам, не густо.

– Очень хочется верить, что на этот

раз у меня всё получится, – волнуясь сказала я, усаживаясь за стол.

– Конечно, получится. Можешь не сомневаться, – пообещал мне Вениамин, будто речь шла о плевом деле. – А если что, ты не переживай. Мы тайком с Милицей тебя подстрахуем.

Услышав это, Анна моя наставница предупредительно громко постучала карандашом по фруктовой вазе. Но Вениамина это ни капельки не смутило.

– Пардон мадам, разве я сказал что-то не тек, – произнес он беспечным тоном. – Как я полагаю в испытаниях подобного рода помощь проводников не возбраняется.

– Если только в допустимых пределах, то не возбраняется, – ответила ему Надежда, делая какие-то пометки в своём блокноте. – Но хочу всех предупредить, если кто-то из проводников будет жульничать и применит свои магические способности или будет замечен и в подтасовке конечных результатов, то экзамен данной участнице будет не засчитан, а ее помощник будет дисквалифицирован, и впредь ему будет не позволено присутствовать на повторной переэкзаменовке.

Надежда – это наставница и куратор Нины. Она работает в детской библиотеке. Там они с ней и познакомились. А тот обруч, что блестит и отливает чешуйками в области её декольте – это не бижутерия и не какое-то там ювелирное украшение. Это её спутница Серпантина. Она змея. Но для своих друзей не опасная, а очень даже дружелюбная и милая.

– А почему сразу, если будет замечен и дисквалифицирован, то именно ОН, а не ОНА. Или не ОНИ?! – Возмутился обиженно Вениамин. – Обращаю ваше внимание, что в данном случае речь идёт только о мужском роде. А я среди всех присутствующих здесь такой один. И как же это понимать, сударыня? По-моему, здесь попахивает форменной дискриминацией.

– Уф… Ну чего скажи тут непонятного, – раздулась от важности и выпучила на него глаза сова Анфиса. – Кто больше всех заинтересован в том, чтобы Аня сдала экзамен?.. Милица, хоть и плутовка, но на это не пойдёт. А вот, ты…

– А вот, я… Я тем более не пойду на это, – возразил ей кот. – Потому, как нисколечко не сомневаюсь, что Аня и без нашей помощи сама прекрасно справится с испытанием. Могу с кем угодно побиться об заклад на то, что у неё всё получится. Этот экзамен ей сдать, как раз плюнуть. Верно я говорю, Милица?

– Ну, да, – хитро сощурила глаза лиса. – Все верно – вернее некуда. Для Ани этот экзамен так… как семечки полузгать – сущие пустяки. И кстати, Анфиса, спасибо тебе, что назвала меня плутовкой. Мне это, как расценивать: как скрытый намек или как комплимент?

– Посмотрите-ка на неё. Можно подумать, что тебя это, когда-нибудь задевало, – взъерошилась

на своем насесте ворона Марго. Они с Анфисой сдружились с первых дней своего знакомства и стали подругами не разлей вода – хотя по характерам были настолько разными, как жгучий соус чили и приторная вареная сгущенка. – И нечего на нее катить бочку. Как по мне, так лучше быть плутовкой, чем непроходимой тупицей или простофилей.

– Но-но, полегче на поворотах, дорогуша, – елейным голоском ответила ей лиса. – А ты не боишься, что там за окном, под карнизом, тебя ненароком могут подслушать голуби. Вот соберутся они всем скопом, подкараулят тебя и отомстят, за то, что ты о них так нелестно отзываешься.

– А при чём тут голуби? – Марго защёлкала клювом и едва не поперхнулась от возмущения. – Ведь я совсем не это имела ввиду. Это ж надо, как все наизнанку вывернула. Ну, вот кто ты после этого. Не плутовка, а?..

Тут Ляля решила, что настала пора вмешаться, и чтобы прервать их распри позвонила в серебряный колокольчик.

– Так, мои дорогие, хватит, – произнесла она мягким, но строгим тоном, – предлагаю закончить на этом обмен любезностями и хочу всем напомнить, что у нас экзамен. Итак Анечка, ты готова?..

И хоть я до конца не была в себе уверена, все же заставила себя повернуться к экзаменаторам и кивнуть.

– Вот и умница, – подбодрила меня Ляля. – Тогда не будем терять драгоценного времени. У тебя на выполнение задания академический час.

Она снова позвонила в колокольчик, призвала всех соблюдать тишину и демонстративно нажала на кнопку таймера.

– Итак время пошло. Можешь приступать.

И я приступила.

На самом деле это оказалось не так уж сложно. И Вениамин был недалек от истины, когда уверял меня, что у меня всё получится.

По части преподавания прикладной магии Анна была специалистом высочайшего уровня, и ее бесценные уроки прошли для меня не зря. Техникой рисования и оживления картин я овладела слету. Отчасти овладению начальными навыками рисования я была обязана старшему брату Стасу – он у меня дизайнер, и до того, как меня отправили учиться изобразительному искусству в студию, у меня накопилось немало работ, выполненных под его чутким руководством. И к моменту обучения как у начинающей художницы, по сравнению с другими ребятами в группе, у меня уже были хорошие задатки. Я уже кое-что понимала и кое в чем разбиралась.

Правда, изобразить на листе бумаги тот или иной образ – это одно. И оживить его я тоже худо-бедно научилась. Но, как позже выяснилось это умение оказалось важным, но еще далеко не самым главным. Самым сложным для меня стало то, как после оживления этот образ научиться контролировать. Вот в чём заключалась основная проблема. А в особенности меня беспокоила ответственность. Да-да. Вы даже представить себе не можете то, к каким последствиям могут привести ваши действия, если вдруг пойдет что-то не так и вы не сможете контролировать свое творение.