Дьявол на коне

Холт Виктория

– Вы, Ну-Ну, это вы убили ее.

– Чтобы избавить от боли, - просто ответила Ну-Ну.
– Да! Вы считаете меня убийцей. Думаете, что меня схватят и повесят на фонарном столбе или отправят на гильотину?

– Я знаю, что вы сделали это из любви, - тихо сказала я.

– Да, сделала это во имя любви. Теперь, после ее смерти, моя жизнь пуста. Но я знаю: она больше не страдает от боли там, где теперь находится. Только этим я и утешаюсь.

– Но вы допустили, чтобы все думали…

Глаза ее заблестели.

–

Будто бы он убил ее. Да, я сделала это. Он убил ее… тысячу раз в своих мыслях. Он хотел убрать ее с дороги, но он не убивал ее. Это сделала я, жаждавшая быть с нею вечно.

Закрыв лицо руками, она заплакала.

– Моя малышка. Она выглядела такой умиротворенной. Я знала, она просто ушла. Никакой боли… ее не будет и впредь. Все ее страхи окончены. Моя крошка, она теперь счастлива. Она сейчас с другим ребенком… мои дорогие малыши вместе.

– О, Ну-Ну, - сказала я, пытаясь обнять ее.

Она оттолкнула меня.

– Ты его никогда не получишь, - злобно проговорила она.
– Все кончено.

Поднявшись, она пошатываясь направилась к двери. Там остановилась и повернулась ко мне.

– Вам нужно уезжать домой, - сказала она.
– Забудьте, что вообще произошло… если сможете.
– Сделав шаг назад, она сосредоточила свой безумный взгляд на мне.
– Вы тоже в опасности. Сегодня вас отпустили, но вы одна из них, помните.
– Ее губы скривились в мрачную усмешку.
– Кузина-член семьи. Теперь вы поймете, что значит принадлежать к такой семье. Сегодня толпа охотилась за крупной рыбой. Но все рыбы вкусные - как и сладка для толпы кровь знати. Они хотят, чтобы она пролилась… кровь сыновей, дочерей, племянниц, племянников, кузин…

– Ну-Ну, - начала было я, но она развернулась и, уходя, пробормотала:

– Они придут, это я точно говорю. Они придут за вами.

С этими словами она ушла.

Я была поражена ее откровениями. Значит, я неверно судила о графе, и, по всей видимости, у меня больше не будет возможности попросить у него прощение.

Что с ним сейчас? В отчаянии я пыталась обуздать свое воображение. Но не могла выбросить из головы воспоминания об искаженных лицах, обезумевших от жажды крови, полных решимости отмщения.

Они схватили его. У меня в голове звучал голос Ну-Ну: «Они придут за вами».

Я сидела у окна, дожидаясь утра. Что мне делать, я не знала. Куда его увели? Что с ним сталось? Возможно, его уже…

Я не позволяла себе об этом думать. Я поймала себя на мысли, что пытаюсь заключить сделку с Богом. «Дай мне увидеть его… всего лишь раз. Позволь мне сказать ему, что я несправедливо его осуждала. Позволь мне сказать ему, что я люблю его… что я всегда любила его, но была слишком неопытной, слишком связанной условностями. Всего лишь раз… позволь увидеть всего лишь раз».

Он бы ответил, что мне нельзя здесь оставаться. Я должна бежать с Периго, пока есть возможность. Но как я могла? Я не могла

думать ни о чем другом, кроме как о нем. Моя собственная безопасность, казалось, потеряла значение. Если его убьют, пусть меня убьют вместе с ним. Вдалеке послышались крики. Я стремглав бросилась к окну и выглянула на улицу. Меж деревьев мерцали огни… я увидела приближающиеся к замку факелы.

Теперь я могла различить голоса. Показалось ли мне, или я действительно услышала слово «кузина»?

Толпа что-то пела.

За дверью моей комнаты послышались шаги. Легкие бегущие шаги.

Шепот. Это слуги.

– Теперь они пришли за кузиной.

Я вернулась к окну. Теперь я ясно услышала: «A bas la cousine! A la lantern!» 31 .

У меня пересохло в горле. Значит, сейчас это свершится. Это цена, которую я должна заплатить. Я позволила вовлечь себя в происходящее. Ради Марго я изображала кузину, а затем не помешала продолжению обмана. И теперь за это я заплачу жизнью.

31

Долой кузину! На фонарь ее! (фр.).

Я не хотела умирать. Я так хотела жить, быть вместе с любимым человеком, состариться рядом с ним. Я так много хотела узнать о нем… о жизни. Мне есть ради чего жить… если он будет рядом со мной.

Доносившийся снизу шум стал ужасным. Я закрыла глаза, словно эти лица, искаженные жадностью, завистью, ненавистью и злобой, уже сомкнулись вокруг меня.

Свет факелов осветил мою комнату. В зеркале я увидела отражение женщины с обезумевшим взглядом, в которой с трудом узнала себя.

В любой момент…

В дверь забарабанили. Я подошла к ней и прижалась к косяку.

– Откройте… скорее!

Это был Периго.

Я повернула ключ.

Схватив мою руку, Периго увлек меня в коридор. Он побежал, тащя меня за собой. Мы стали взбираться по винтовой лестнице, поднимающейся все выше и выше.

Наконец мы поднялись на сторожевую башню.

Периго надавил на деревянную перегородку, и она подалась назад, открывая нишу.

– Прячьтесь, - сказал он.
– Здесь вы будете в безопасности. Замок обыщут, но немногие знают об этом тайнике. Я вернусь, когда они уйдут.

Перегородка закрылась за мной. Я очутилась в кромешной тьме.

Я слышала, как они поднялись на сторожевую башню. Слышала их смех и отвратительные угрозы по поводу того, что они сделают со мной, когда найдут.

Вновь и вновь я слышала слово «кузина» и мысленно возвращалась назад к тем спокойным дням, когда была жива моя мать и казалось невозможным, что я стану жертвой французской революции. Кузина… Все началось с того, что я согласилась приехать во Францию вместе с Марго и выдать себя за ее кузину. Если бы я отказалась…