Дьявол соленых песков
Шрифт:
Родители были полностью на стороне Татки, хотя ее неугомонный нрав был им не очень-то и по нраву, но в этот раз они выступали единым семейным фронтом, уговаривая Лану прекратить эти обреченные отношения.
Герман не принял ее отказа. Напротив, он рассвирепел. Долгие месяцы Лане пришлось выдерживать его гневные осаждения, тактика менялась по мере того, как к нему приходило понимание ее тщетности: уговоры сменились злостью, оскорблениями и откровенным прессингом. Несостоявшийся жених был уверен, что Лана должна принадлежать лишь только ему, а ее отказ был связан с появлением у нее другого мужчины. Бесконечное давление и грубая настойчивость, граничившая с безумной ревностью, вымотала Лану изрядно.
Последней каплей ее терпения стали угрозы, после которых Лана вынуждена была обратиться в полицию. Герман сумел замять это дело, показав ей и здесь свое могущество, но все же выводы сделал и отступил. Последние два месяца Лана не слышала ничего о нем, но догадывалась, что затишье это было лишь временным. Ей нужно было отдохнуть, отвлечься, набраться тех положительных эмоций, которые помогут потом держать новый удар Германа.
Выбор места отдыха был полностью доверен Татке, поскольку для себя самой Лана точно бы выбрала тихий нелюдимый остров, чтобы отдохнуть от всего. Но терапия подруги называлась «отожги по полной, выжги все плохое». И тут даже родители встали на ее сторону. Пришлось положиться на подругу, выставив только единственное требование: раздельные номера. Чтобы нормально отоспаться и… не мешать подруге, если той вдруг «улыбнется» на отдыхе.
Этот отдых с самого начала обещал стать расслабляющим и необременительным…
Только что-то подсказывало, что отныне можно было оставить все мечты об этом.
— Татка, так не честно, — горестно выдохнула она.
— А как еще растормошить тебя? — парировала подруга. — Пусть хоть морской ветер и брызги приведут тебя в порядок. Давай, дорогая, двигай свою красивую попу в сторону этого великолепного…
Она нарочно сделала театральную паузу и бросила оценивающий взгляд в сторону ожидавшего дьявола, и только потом продолжила:
— …водного мотоцикла. Ммм, так и представляю его мощь…
— Татка, — сдавленно протянула Лана, желая поскорее остановить двусмысленные намеки.
— Не дрейфь, подруга! Я с тобой! — И встретившись со скептически поднятыми бровями, усмехнулась. — Мысленно.
Мужчина ждал ее, невозмутимо скрестив руки на груди и небрежно опершись своей упругой пятой точкой о стоявшую на берегу зачехленную лодку. Опасно непринужденный, словно тигр в ленивой охоте за глупой дичью, неосознанно ступившей на его территорию и по незнанию шедшей прямо навстречу своей погибели. Он рассматривал ее, совершенно не скрываясь, и на губах играла довольная усмешка. Оценил? Понравилась? Словно в ответ, он легко склонил голову, показывая, что ждет ее покататься на уже подготовленном водном мотоцикле.
«Мы только покатаемся, — уверяла себя Лана, потирая вмиг вспотевшие ладони. — Пятнадцать минут. И все».
Да уж, ее подруга была куда бодрее и радостнее. А вот ей самой казалось, что она идет на пытку. На едва ли не дрожащих ногах она подошла к мужчине и уже хотела было сказать ему, что готова, как он, опередив ее, выпрямился и, сняв очки, отбросил их на лодку позади. Приблизился на один только шаг, а пространство вокруг них сузилось до них двоих. Лана подняла глаза, и это стало роковой ошибкой. Она встретилась с темными глазами, невероятными, манящими, словно глубины бездны, что притягивала пугающей неизведанностью и скрывавшейся в ней опасностью. Темно-карие, почти что черные, и лишь только солнечный луч играл в радужке золотом неприкрытого желания. Взгляд хмурый, из-под низко опущенных сдвинутых бровей, но на лице за густой ухоженной бородой, что так шла ему, играла таинственная полуулыбка. Улыбка… Лана с трудом заставила себя перевести взгляд с чуть пухлых чувственных губ на море, на витиеватые узоры, покрывавшие правую
Против собственной воли вскользь разглядывала из-под опущенных ресниц незнакомца, ненароком отмечая красивые длинные пальцы на ладони и дорогие часы на запястье левой руки — весьма притягательное зрелище для нее, Лане всегда нравились такие сочетания. Такие руки красиво смотрелись на женском обнаженном теле, чувственно поглаживая нежные изгибы, нарочито задевая и лаская самые чувствительные точки, а потом удерживавшие в хватке, пока тела распаляются от жаркого соития…
Боже, о чем она только думала?! Мало ей проблем? Это не Таткин «ангелок», с которым можно скоротать вечерок-другой ради забавы. Этот дьявол заберет себе душу, оставит вместо нее лишь черную зияющую пустоту.
Нужно было скорее пройти эту пытку и забыть прогулку как страшный сон.
— Я готова, — как можно уверенней произнесла она, избегая смотреть на мужчину.
— Тогда надевай жилет и вперед!
От его тягучего низкого голоса с хрипотцой у нее ослабели ноги. Если от одного только его взгляда и голоса она вибрировала, как струна, что же станется с нею от прикосновений? Это ей предстояло узнать через каких-то несколько минут.
Глава 3
Татка счастливо помахала рукой и прижалась к спине своего ангела, крепко обняв его. Выглядела она при этом донельзя довольной, даже позволила себе игриво провести пальцами по видневшимся из-под его жилета оголенным участкам живота и груди. Парень и сам был не промах — тут же провел ладонью по внешней стороне ее бедра, чуть отклонившись назад, словно что-то разъяснял. Эти двое уже, похоже, спелись. Нет, ну вот что за подруга? Один ветер на уме! Да и повезло ей больше: похоже, сопровождающий ей очень даже приглянулся, и если ее и трясло от одного его вида, то уж явно не от страха. Помахав радостно рукой, Татка укатила со своим искусителем в море.
Что ж, теперь ее очередь. Но что-то слишком уж долго собирался ее экипаж. Может Дьявол передумал и искал себе замену? Но нет, он уже взобрался на водный байк и заводил его, переговариваясь с парнем из своей команды. Их разговор затягивался. Должно быть, давал какие-то указания на время своего отсутствия. Вот и на кой черт ему понадобилось ее сопровождать? Оставался бы себе на берегу и руководил, как делал это обычно…
Точно! Лану вдруг осенило, что за те три дня, что они уже провели тут с подругой, она ни разу не видела, чтобы он с кем-либо выходил в море. Большой босс только следил за порядком, принимал оплату, руководил группой, разрешал какие-то вопросы… Но ни разу никого не катал. Так почему же для нее было сделано такое исключение? Отчего же ей так «повезло»? Стало как-то совсем нехорошо. Внутренний голос вновь дал о себе знать, настаивая держаться подальше.
Время шло, а их прогулка все никак не могла начаться. Что-то не так. Тут и гадать не нужно было — все видно по гневным глазам дьявола и по ругательствам, которые он исторгал в адрес своих помощников. Ни одного слова Лана разобрать не могла, так как кроме английского не владела больше никаким другим языком, но то, что ее сопровождающий был чертовски зол, было видно и так. Жесткие черты лица вмиг стали еще суровее, глаза потемнели, а брови сошлись, образовав глубокую хмурую морщину меж ними. Поистине страшное зрелище. Не хотелось бы ей когда-нибудь попасть под горячую руку подобному человеку. Одно только из их перебранки смогла уяснить Лана — этого дьявола называли Дэм. Или Дэмн (damn — по-английски «черт»).