Дьявол в Лиге избранных
Шрифт:
Мой папочка был одним из самых замечательных представителей этой породы и источал безумие высшей пробы – помните, я говорила о двустволке и о том, что Гордон его очень боялся? Хотя теперь стало ясно, что он недостаточно глубоко прочувствовал опасность.
– Я пристрелю этого подонка, если он тронул хоть волосок на твоей голове.
Может, Гордон забыл, что я Папина Дочка?
– Турмонд, прекрати кричать. Пусть Фредерика расскажет, что он сделал на этот раз.
Думаю, не стоит добавлять, что я не Мамина Дочка.
Между мной и матерью всегда было
Я решила не вводить их в курс дела.
– Мама, правда, все хорошо. Просто прекрасно! – добавила я для убедительности. – Сегодня у меня чудесный день.
Я почти слышала, как в ее голове шевелятся мысли, одна страшнее другой.
– Ты уверена? – спросил отец.
– Да, папочка. Все замечательно.
Само собой, стоит мне сказать хоть слово, отец не только найдет Гордона, но и наймет лучшего юриста во всем Техасе и заставит моего пустившегося в бега мужа за все ответить. Ради этого можно было бы не обращать внимания на разочарование матери, на ярлык неудачницы, который будет висеть на мне до конца жизни. Но, надо сказать, то, что запасы нефти в скважинах моего отца скоро иссякнут, а цены на скот значительно снизились, было не самой страшной тайной из открывшихся мне недавно.
Конечно, мои родители ничего мне не рассказывали. Но я знала об этом, потому что Гордон следил за их делами и информировал меня. В то время я была благодарна ему за то, что он инвестировал средства в различные компании, чтобы укрепить мой трастовый капитал. Кто тогда мог подумать, что он перекачивал мои деньги неизвестно куда?
Не знаю уж, надолго ли удача отвернулась от моих родителей, но я не собиралась добавлять им проблем.
– Ладно, если ты так уверена, – сказала моя мать.
– Да.
– Значит, ты придешь на обед в воскресенье? С Гордоном?
Да, ну и дела.
– Конечно, приду, но без Гордона. Он опять путешествует. Обещал вернуться не ранее чем через три-четыре недели. – Я придерживалась этой версии.
Моя утонченная мать фыркнула, что было весьма странно. В последнее время я стала замечать, что все манеры и нормы поведения, которые она вдолбила в меня и которым сама неукоснительно следовала, были слегка подзабыты, – как будто ей стало казаться, что жизнь слишком коротка, чтобы терять время на подобные игры. Это было бы замечательно, но в минуты, когда я выходила за рамки, она моментально тыкала меня носом в мои ошибки.
– Что ж, хотя бы ты придешь, – сказала мама. – Я просто хотела уточнить.
– Ты уверена, что у тебя все в порядке? – продолжал настаивать отец.
– Папочка, все прекрасно. Правда. – Я твердо решила заставить родителей поверить в это.
Закончив разговор, я взяла телефонный справочник и стала искать адрес Джанет Ламберт. Единственно разумным в данной ситуации казалось встретиться с этой женщиной и выяснить, что к чему. Но ее имя в справочнике не значилось.
Наконец я нашла ее через торговлю по каталогам, в соседнем городе. Я боялась, что она бросит трубку, услышав мой голос, поэтому отправилась прямо в бедный район Твин-Риверса, штат Техас. Когда я приехала, свет в окнах не горел и машины у дома не было.
Едва я подошла к двери, из окна высунула голову соседка.
– Джанет здесь нет, дорогуша, – закричала она с сильным техасским акцентом. – Она уехала из города со своим бойфрендом.
– С бойфрендом? – Я с трудом выговаривала слова.
– Да, с каким-то Гордоном.
Я сразу задалась двумя вопросами: простил ли мой муж свою возлюбленную за то, что она беременна и, скорее всего, вовсе не от него, или же она, как и я, заблуждается насчет своей беременности?
Хотя все это не имело значения. Если он действительно уехал с этой женщиной, значит, они многое друг другу простили.
Мышкина соседка смерила меня неодобрительным взглядом:
– Вы не похожи ни на одну из подруг Джанет.
Должно быть, меня выдал недостаток синтетики в одежде. Но мне было наплевать. Я думала только о том, как скрыть эту новость от друзей.
Оставалось только поехать домой, забраться в постель и заставить себя думать, что все это – лишь дурной сон.
Следующие несколько дней я не позволяла Хуану пропускать кого-либо в дом и не подходила к телефону. Я велела Кике говорить всем, кто интересовался Гордоном, что он на три-четыре недели уехал в Новую Гвинею. У меня не было сомнений в том, что там найдется масса возможностей для экстремального спорта и, что еще важнее, там вполне могла не работать телефонная связь.
В воскресенье я обедала у родителей, и мне пришлось пустить в ход весь свой артистический талант.
В среду, через неделю после всех злополучных событий, позвонила Пилар. Я не подошла к телефону. Кика клялась, что та была взволнована. Конечно, она была взволнована – я же пропустила в то утро собрание Комитета по новым проектам, чем дала понять, что ей действительно придется выполнять и свою, и мою работу. Это научит ее больше не сомневаться в моих способностях, тем более публично.
Как это ни ужасно, но я не вылезала из старой пижамы, которая осталась еще со времен колледжа, едва прикасалась к воде и мылу и подумывала о том, не выброситься ли из окна. Это могло бы решить проблему, если бы я жила в многоэтажке. Но мой дом состоял всего из двух этажей, и вряд ли мне грозило что-нибудь серьезнее перелома руки. В общем, эффектного прыжка не получится.