Дьявол в Лиге избранных

Ли Линда Фрэнсис

– Что я могу для тебя сделать?

– Нед, я хочу заблокировать Гордону доступ к моим счетам. На время, конечно, это просто мера предосторожности. Но думаю, что меры принять стоит. Он опять отправился на поиски приключений в дальние страны, и я ужасно беспокоюсь, что у него могут украсть документы, и бог знает что еще... – Я понятия не имела, есть ли в этом хоть какой-то смысл, но надеялась, что этого достаточно, чтобы заморочить банкиру голову.

Казалось, Нед на другом конце провода мучительно подбирает слова.

– Фреди, –

наконец выдавил он, и голос его мне не понравился. – Я не знаю, как сказать, но у тебя больше нет счетов в нашем банке. Я думал, ты в курсе.

– Что ты имеешь в виду?

– Гордон перевел отсюда все ваши деньги почти месяц назад. Ты сама подписала бумаги.

– Я ничего подобного не подписывала!

Он прикрыл трубку рукой, но все равно было слышно, как он распорядился:

– Абигейл, принесите папку Уайеров.

– Нед, что происходит?

– Тебе надо спросить об этом Гордона. Ты дала ему полномочия...

К ужасу моего отца. И что еще более ужасно, перед моими глазами вдруг встала картина: Гордон подходит и кладет передо мной, на мой стол эпохи королевы Анны, стопку бумаг. Обычно он коротко пояснял, что представляет собой каждая из них, и я подписывала не читая. Так было проще. Мне было некогда – я занималась благотворительностью в Лиге.

– Фреди, все твои счета закрыты. Я не знаю, что еще сказать тебе.

У меня горело лицо, потому что в глубине души я понимала, что он говорит правду. Мои деньги можно считать без вести пропавшими.

Я положила трубку, понимая, что, пока я пребывала в блаженном неведении, муж мог украсть у меня все до последнего цента. Теперь о сохранении брака не могло быть и речи. Я могу смириться с ложью. Закрыть глаза на измену. Но я никому не позволю обокрасть меня и уйти безнаказанным.

Пока я набирала номер нашего юриста Джима Бутона, сердце выпрыгивало у меня из груди.

– О, миссис Уайер, здравствуйте, – приветствовала меня секретарша. – Сейчас я вас соединю.

Через минуту девушка произнесла:

– Простите. Оказывается, он только что вышел, а я не заметила.

Ладони у меня вспотели. Не желая сдаваться, я перезвонила.

– О, миссис Уайер, я же сказала, что мистера Бутона нет.

Я перезванивала и перезванивала, и наконец секретарша поняла, что я не оставлю ее в покое. Тон ее изменился – стал надменным.

– Пожалуйста, подождите, миссис Уайер. Я пойду посмотрю, на месте ли он.

Казалось, прошла целая вечность. Наконец раздался щелчок, и я услышала полный оптимизма голос Джима Бутона, как будто он не избегал разговора со мной в течение двух часов:

– Фреди! Как поживаешь?

– Я развожусь с Гордоном, и мне нужно, чтобы ты подготовил все необходимые документы, чтобы провернуть это побыстрее.

Я услышала, как заскрипел его стул, когда он со вздохом откинулся на спинку:

– Что ж. Черт, жаль, что до этого дошло.

Когда

я поняла, что он нисколько не удивлен, как будто был в курсе наших дел, мне стало плохо.

– Фреди, мне бы хотелось помочь тебе, но... – Стул скрипнул еще раз.

– Что «но», Джим? – Снежная Королева была на высоте.

Он снова нервно вздохнул, затем сказал:

– Послушай, ты знаешь, что мы с Гордоном вместе учились в университете и потом в адвокатуре вместе проходили стажировку. При всем своем желании, Фреди, я не могу представлять твои интересы. Моя фирма уже является представителем Гордона во всех его делах. Возникнет конфликт интересов. Ну, ты понимаешь.

Если честно, я ничего не понимала, хотя это непонимание никак не касалось конфликта интересов. В эту самую секунду я осознала, что почти у каждого юриста в городе были те или иные дела с Гордоном (и, скорее всего, тогда, когда он вел мои дела) или с кем-нибудь из его семьи. Все это усугублялось тем обстоятельством, что папаша Уайер когда-то был судьей.

У меня потемнело в глазах.

– Фреди, найди себе хорошего юриста. – Джим колебался. – Мне очень жаль. Правда.

Едва я повесила трубку, телефон зазвонил, и я подскочила. Я схватила трубку:

– Гордон?

– Нет, Фредерика, это твоя мать.

Моя мама никогда не говорит вещей вроде «Привет, дорогая» или «Это я». Такой простой язык ниже ее достоинства.

– Здравствуй, мама.

– Я слышу по твоему голосу, что что-то случилось.

– Ничего не случилось.

– Тогда почему ты решила, что это Гордон? – спросила она, но не стала дожидаться ответа. – Что он натворил? Я всегда говорила, что он нехороший человек.

Говорила, и много раз.

– Турмонд, – позвала она. – У твоей дочери какие-то неприятности. Несомненно, это связано с Гордоном.

Блайт Хилдебранд была миниатюрной женщиной, всего пяти футов ростом, и даже если ее, как губку, пропитать водой, она вряд ли стала бы весить более ста фунтов, но она могла нагнать страху на человека в два раза крупнее ее. Гордон боялся ее, как чумы.

– Неприятности? – услышала я приглушенный ответ моего отца, затем он снял трубку параллельного телефона. – Что этот сукин сын сделал моей малышке?

Рядом с миниатюрной мамой отец казался огромным, как медведь, а от его голоса лопались барабанные перепонки.

Есть различные типы техасцев. Один из наиболее распространенных – это мужчина, который говорит как неграмотный, выживший из ума мужлан. Вспомните хотя бы Джорджа Буша или Росса Перота, разглагольствующих в духе: «Если ты лежишь в духовку ботинки, не стоит ждать, что получится грудинка». Однако пока у него есть деньги и общественное положение, невежество не является недостатком... с маленькой оговоркой: он должен происходить из старого уважаемого семейства или, по крайней мере, быть основателем такового.