Дьявол в музыке
Шрифт:
– А что они могут сделать?
– Я думаю, они перевернут небо и землю в поисках Орфео, но успех им может принести один только дьявол – они ведь не знают, ни настоящего имени этого человека, ни его внешности. И, конечно, за четыре с половиной года он мог уехать куда угодно.
– А может кто-нибудь описать его?
– На вилле жило двое слуг, садовник и его дочь. Первый уже мёртв – кажется, то был настоящий сердечный приступ – а девушку власти потеряли. Учитель пения, маэстро Донати, слеп, а его слуга Тонио
– Ну и дела! – покачал головой МакГрегор. – Тогда они никогда не найдут Орфео. Проще отыскать слона на луне!
– Что же, я бы сказал… - начал Джулиан.
– О, Господи! – простонал МакГрегор. – Я узнаю этот взгляд! Ты уже решил взять эту уже запутанную сеть и навязать на ней гордиевых узлов!
– Я просто предполагаю, - мягко сказал Джулиан, - что власти, газеты и родственники Мальвецци пропускают самую интригующую возможность.
– Какую это?
– Что Орфео не убивал маркеза.
– Но он сбежал сразу после убийства и как сквозь землю провалился. Если бы ему было нечего скрывать, он был так себя не вёл.
– У человека могут быть причины скрываться, кроме совершенного убийства. Но меня интересует не столько то, что я читал об Орфео, сколько то, что я знаю о родственниках маркеза. Мальвецци – очень неспокойная семья. Лодовико никогда не ладил со своим сыном. Он жестоко поссорился с его женой, после того, как она сбежала с певцом Валериано. С братом они по разные стороны политических баррикад. А вторым браком он женат на очень молодой и, говорят, очень красивой женщине, которая могла быть не прочь овдоветь.
– Откуда ты так много знаешь о них?
– В Италии это знают все. Итальянцы непохожи на нас – они не стыдятся и не сдерживают своих страстей. Мы опускаем полог над нашими любовными историями и семейными неурядицами. Итальянцы же любят и ненавидят беззастенчиво. Я не подозреваю никого из родственников маркеза больше других – я никогда их не встречал. Но с маркезом я был знаком.
– Был знаком? Когда?
– Несколько лет назад, когда жил на континенте.
– И что он за человек?
Джулиан задумался.
– Он был настоящий колосс – больше шести футов росту, широкоплечий с гривой тёмных волос с сединой на висках, крючковатым носом и почти золотыми глазами. Высок ростом и так полон жизни, что удивительно, как один кусочек свинца мог выбить её из него. И горд как Люцифер. Впрочем, он забывал свои вельможные предрассудки, когда встречал кого-то, кто искренне бы любил музыку. Если торговец фруктами вразнос или слуга в кафе мог сказать что-то хвалебное о гаммах Каталани или трелях Веллути, он становится его другом. Я был очень молод и не знал в Милане почти никого, но я кое-что понимал в музыке – это давало мне возможность подолгу говорить с ним.
– Он определённо произвёл на тебя впечатление.
– Я думаю,
– И возможно он сделал себе врага из этого Орфео, - сказал МакГрегор.
– Возможно. Газеты почти ничего не говорят об их отношениях или причинах, по которым Орфео мог бы убить его.
– Что же, должен признать, что ты меня заинтересовал. Очень хорошо, что ты едешь в Италию – там ты узнаешь, чем всё кончилось, и сможешь мне написать.
– Да, - весело сказал Джулиан. – Я дам вам знать, что произойдёт.
МакГрегор прямо посмотрел ему в глаза.
– Кестрель, о чём ты думаешь? Что ты намереваешься делать?
– Что же, как вы помните, у меня есть некоторый опыт в расследованиях…
– Если ты хочешь сказать, что находил ответ там, где пасовали даже ищейки с Боу-стрит, то да, помню.
– …и потому, поскольку я как раз собираюсь в Милан, то предложу свои услуги полиции или семейству Мальвецци.
– Услуги семейству… А если в попытках оказать услугу, ты найдёшь убийцу в рядах семьи?
– Если так, я не буду скрывать этого. Они всё равно всё поймут по вопросам, что я буду задавать.
– Тогда почему им позволять тебе – иностранцу, которого они отродясь не видели – задавать им вопросы и искать среди них убийцу?
– Я не знаю, мой дорогой друг. Быть может, потому что я англичанин и смогу найти англичанина Орфео. «Поймать вора поручи вору», как говорит мой друг Вэнс. Если мне предложат идти к дьяволу, что я потеряю? Я всё равно собирался в Италию.
– Ты ведь уже настроился на это дело, не так ли?
– Ещё нет, - задумчиво ответил Джулиан. – Но кажется, я убеждаю себя.
Он дёрнул на шнурок колокольчика. Появился слуга.
– Прошу вас, пошлите сюда моего камердинера, - сказал Джулиан по-французски. Слуга с поклоном вышел.
– Что же, я думаю, ты уже себя убедил, - проворчал МакГрегор тоном, что говорил о совершенно противоположном.
Джулиан улыбнулся.
– Я бы не стал делать столь поспешных заявлений. Но это может быть самое интересное расследование в жизни, и я не могу его пропустить.
Появился камердинер Кестреля – маленький и ловкий юноша двадцати одного года с круглым лицом и переливающимися карими глазами.
– Сэр?
– Брокер, я еду в Милан.
Лицо Брокера помрачнело.
– Да, сэр, едете.
– Брокер не одобряет мои итальянские планы, - сообщил Джулиан доктору.
– Я не могу одобрять или не одобрять того, что вы делаете, сэр.
– Боже правый, - сказал Джулиан. – Это звучит серьёзно. Ты начинаешь говорить со мной как слуга, только когда заносишь меня в чёрный список.