Дьявол внутри нас
Шрифт:
Очнулась она не вдруг. Сколько времени пробыла в беспамятстве не знала. Стало светать, лёгкий брезжащий свет проникал через окна. Тьма отступала. Картина прекратила испускать волны света. Мария несколько отошла от своего сумеречного состояния и в полумраке посмотрела на Вадима. Он сидел подле неё и гладил её голову. Биоэнергия с его рук перетекала к Марии, и, в конце концов, она обрела сознание.
XII 4 Признание Марии. Раскрыт тайный замысел картины
– Это Витольд, - произнесла
– Но как?
– спросил Вадим. И вдруг озадачился, - ведь я не писал Марию покаянную, испускающую из глаз небесный свет. Но какая-то неподвластная мне воля заставила это сделать помимо моего желания. Две разных по состоянию души Марии-Авроры в одном флаконе. Картина зажила собственной жизнью.
– Не собственной, а волею Витольда. И "Кающаяся Мария-Аврора" - это его замысел.
– С чего ты взяла?
– Два года назад мы были с ним в Эрмитаже. Возле картины Тициана "Кающаяся Мария Магдалина" со мной случилась беда, как сегодня. Он поставил свой дьявольский эксперимент надо мной и тобой. Он управлял твоим творчеством, преследуя свои цели.
– Какие цели? Как он мог управлять мной?
– Он психиатр, агент ФСБ. В его руках весь арсенал технических средств по манипуляции сознанием людей на расстоянии. А цель - моя психика. Он хотел экспериментировать над ней.
– Зачем это ему?
Мария вымученно посмотрела на него, поднялась на ноги. Вадим последовал за ней.
– Я должна тебе кое в чём открыться. Я - энергетический вампир. Витольд любит меня. Моя больная психика - поле его профессиональной деятельности.
– И что же, таким способом вольно или невольно он хотел убить тебя?
Мария с испугом взглянула на него.
– Зачем ему убивать меня?
– Отомстить тебе, наказать меня.
– Не думаю, он выше этого. Мстить не в его характере вообще, тем более смертью, а наказывать тебя не за что. Ты перед ним чист.
– В спецслужбах это в ходу: цель оправдывает средства. Не будь меня рядом, кто знает, вышла бы ты из состояния глубокой потери сознания.
– Мне страшно!!!
– вдруг сорвалась на крик Мария, и кричала она непрерывно и долго. Наконец, затихла. Истерика закончилась также неожиданно, как и началась. Вадим стоял бледный, как полотно, лицо его исказила гримаса гнева и страдания.
– Мария!
– Вскричал он, - я не дам тебя в обиду! Я, я...
– Вадим медленно оседал и вдруг опрокинулся навзничь. Смерть настигла Вадима мгновенно. Глаза его были открыты, лицо прекрасно в страдании. Вадим воплотил свою мечту в жизнь ценою собственной.
– Вадим, Вадим!!!
– кричала Мария и гладила его лицо и целовала в каком-то безумном исступлении, - не уходи, слышишь! Не бросай меня на произвол судьбы!
Но Вадим уже ничего не слышал, душа его общалась с Богом.
Мария ещё долго кричала, и крик её уже был криком безумия.
От автора:
Нервное напряжение, нервный стресс, созданные гневом или страхом, могут окончиться мгновенной смертью или умопомешательством. При нервном напряжении большое количество психической энергии тратится в короткий промежуток времени, вызывая интенсивную деятельность
Интернет - свободный поиск
Глава XIII
XIII Беда
XIII 1 Витольд почувствовал беду в мастерской художника и бросился на помощь
Витольд почувствовал, что с Марией произошло что-то непредвиденное им. Аппаратура, с помощью которой он пытался настроиться на её биополе, давала размытую картину, не предвещавшую ничего хорошего. Когда же поутру он с бригадой скорой помощи нагрянул в мастерскую Вадима, то увидел нечто, потрясшее его. Возле завершённого шедевра на экране ( Витольд хорошо разбирался в живописи и смог по достоинству оценить картину ) находились Вадим и Мария. Вадим был мёртв, Мария невменяема. Никого не узнаёт, сидит с растрёпанными волосами, с безумным отсутствующим взглядом и бесконечно твердит дурным голосом, переходящим на крик:
– Я убила Антона и Вадима, нет мне прощенья!
XIII 2 Психоневрологическое отделение спецбольницы КГБ (ФСБ)
Палата на одного пациента. Койка, тумбочка, стул. На тумбочке проспекты Эрмитажа. Витольд и Мария сидят рядом на койке. Витольд держит её руку в своей. Он проводит с Мариной каждый день по нескольку часов и разговаривает с ней. Она его не узнаёт и говорит бессвязно, невпопад.
– Мария, это я Витольд. Ты узнаёшь меня?
– Витольд,...Витольд. Кто ты Витольд? Я тебя не знаю. Ты - художник?
– Нет, я врач. Мария, мы с тобой вместе посещали Эрмитаж. Помнишь картину "Даная"?
– Витольд взял с тумбочки проспект, открыл нужную страницу и показал Марии.
– Помню. Это твоя жена. Ты посадил её в темницу.
Витольд смутился, но быстро пришёл в себя:
– Да, нет же - это царь Акриссий поместил в темницу свою дочь Данаю. Он боялся, что если она обзаведётся мужем и родит сына, то внук по предсказанию оракула убьёт его.
– Я убила Антона и Вадима, - зашлась Мария навзрыд, - нет мне прощения!
Витольд озадаченно уставился в пол. Все разговоры с Марией с чего бы он ни начал, заканчивались этим заклинанием.
Он назначил Марии (*)медикаментозное лечение нейролептиками и продолжал наблюдение за ней, чтобы классифицировать её тип сумасшествия с целью подбора эффективного метода лечения. Пока же считал, что нарушены или даже разрушены связи между нейронами головного мозга, и требуется лечение нейролептиками, которые восстанавливают эти связи.
– Мария, прими это лекарство, оно тебе поможет, - Витольд достал из упаковки, принесённой с собой, таблетки и дал запить Марии. Она безропотно приняла их и на какое-то время успокоилась.
– Ты умница Мария, тебе станет лучше.
Они сидели молча. Он взял её руку в свою и долго нежно поглаживал.
– Мне уже хорошо, - вдруг вполне осознанно произнесла Мария, - это ты, Витольд? Где я?
– Ты в больнице.
– Что со мной? Я ничего не помню.
– Ты сильно переутомилась. Тебе нужно отдохнуть, набраться сил, восстановить здоровье.
– Нужно сказать правду, я душевнобольная?
Витольд замялся:
– Ну, в каком-то смысле.
– Витольд, вытащи нас из душевной темницы. Мы ждём.