Дьявольская игра

Слотер Френк Г.

— ФБР вполне серьезно относится к этой опасности и охраняет ее даже здесь, — ответил Майк, направляясь к столу.

— Даже в случае успеха, — напомнил ему Петри, — у девушки будут психологические реакции, и тогда жених сможет убедить ее подать в суд за неправильное лечение.

— В таком случае мне не остается ничего другого, как сделать ее самой прекрасной девушкой в мире, — сказал Майк и взял скальпель, протянутый ему ассистентом. — А сейчас хватит шутить, следи за ее состоянием.

— Все отлично, —

сказал Петри, — даже робот может вводить этот анестетик.

— Не давай ей шевелиться, а то действительно придется заменить тебя на робота.

Подняв верхнюю губу Жанет Берк, он сделал У-образный надрез слизистой оболочки десны чуть ниже складки у начала верхней губы, углубив его до самой кости. Затем отложил нож и, взяв удлиненный прут из нержавеющей стали, расплющенный на конце, начал отодвигать оболочку, пока скуловые дуги не стали хорошо видны. Больничный фотограф занял позицию на стуле, откуда он мог делать снимки операции с помощью телеобъектива. Как и все обслуживающие операцию, он был в колпаке, халате и маске.

15

— Майк, маммопластику ты тоже будешь делать сегодня? — Голос анестезиолога дошел до сознания Майка Кернза, уже полтора часа занятого тончайшей хирургической операцией.

— Хотелось бы. Как она себя чувствует?

— Все, что ты до этого делал, ее не беспокоило, — сказал Петри, — но это беспокоит меня.

— Почему, Хал?

— Ты действительно сделал ее похожей на модель? При всех этих кровоподтеках под кожей вокруг глаз и на скулах сложно определить.

— Мы не можем быть уверены, пока не снимем повязки и кровоподтеки не рассосутся. Для этого потребуется шесть-восемь недель, но я готов поставить на кон весь свой гонорар, что результат будет таким, как планировалось.

— Так как быть со второй операцией? — снова спросил Петри.

— Сделаем маммопластику сегодня тоже, — сказал Майк операционной бригаде. — Естественно, нам необходимо провести подготовку и полностью сменить перчатки, халаты и простыни.

— Все готово, доктор, — сказала старшая медсестра. — Стол приподнять?

— Пожалуйста. — Майк снял халат, осторожно, чтобы не инфицировать руки, снял перчатки, в которых работал во время первой операции. — Чем ближе к сорока пяти градусам вы сможете ее приподнять, тем скорее мы закончим.

Пока проходила подготовка и операционная бригада надевала новые стерильные халаты и перчатки, Майк изучал груди Жанет, обнаженные после того, как его помощник убрал стерильное полотенце. Они были маленькие, однако хорошей формы и высоко поднятые, с ореолами темной кожи вокруг сосков.

— Такого типа груди идеально подходят для подмышечного метода, — сообщил он персоналу. — Даже под местной анестезией легко добраться до концов основных пекторальных мышц под ними, расширить пространство

и вставить протезы. Затем, выдвинув вперед соски, увеличить объем груди до размеров, которые предпочитает иметь пациентка.

— Если ты сможешь починить их так же, как ее лицо, — сказал Петри, — девочке не придется даже носить лифчик.

— Ей придется его носить, иначе она получит от меня нагоняй. — Майк взглянул на фотографа, который только что закончил делать предварительные снимки. — Готов, Джо?

— Как скажете, доктор.

— Все в порядке, — подтвердила старшая медсестра, — у нас есть два набора стерилизованных протезов разных размеров, как вы приказали, доктор Кернз.

…Когда Майк наконец отошел от операционного стола, галерея огласилась восторженными возгласами, а фотограф приблизился, чтобы запечатлеть крупным планом замечательный окончательный результат.

— Это действительно произведение искусства, и какой прекрасный финал! — воскликнул доктор Петри. — Одно можно сказать точно: независимо от того, понравится ли ей новое лицо или нет, она никогда не подаст на тебя в суд за результаты последней операции.

16

Джордж Стенфилд и Джеральд Хатчинсон ждали в палате Жанет.

— С ней все в порядке, — сообщил Майк. — Она будет находиться в реанимационной, пока не придет в сознание. Но это только предосторожность.

— И тогда она будет в полном порядке? — спросил Стенфилд.

— Несомненно. Доктор Себастьян наблюдал за операцией с галереи и полностью одобрил всю процедуру. Он даже намерен дать описание использованного мной метода подъема раздробленных скуловых костей в новом издании своего учебника.

— Прекрасно, Майк, — сказал Джордж Стенфилд.

— Маммопластика ее тоже совершенно не утомила, — добавил Майк.

Джеральд Хатчинсон глядел в окно и не участвовал в разговоре, пока Майк не упомянул об операции на груди. Тогда он резко обернулся и спросил:

— Какого черта! Что вы имеете в виду под маммопластикой?

— Это операция по увеличению размера груди…

— Я знаю, что такое маммопластика — это подленький способ воспользоваться женским тщеславием. Кто, черт возьми, дал вам право на это?

— Вчера во время вечернего обхода мисс Берк спросила меня, могу ли я сделать увеличивающую маммопластику после того, как закончу операцию на лице, — объяснил Майк. — Она мотивировала это тем, что если я намерен сделать из нее богиню, то должен дать ей соответствующую грудь.

— Я слышу об этом впервые, — удивился Стенфилд.

— Во сколько вы оба были здесь вчера? — спросил Майк.

— Я был примерно в три, — сказал Стенфилд.

— Я находился здесь примерно до четырех, — уточнил Хатчинсон, — вчера вечером у меня была лекция.