Дьявольская кровь

– Я не хочу здесь оставаться. Пожалуйста, возьми меня с собой!

Эван Росс тянул маму за руку, пытаясь оттащить ее от ступеней маленького серого дома. Наконец миссис Росс с недовольным видом повернулась к нему.

– Эван, тебе двенадцать лет, а ведешь себя, как ребенок, – нетерпеливо сказала она, освобождая свою руку от его цепкой хватки.

– Ненавижу, когда ты так говоришь! – со злостью воскликнул Эван, гордо скрестив руки на груди.

Мягко улыбнувшись, она потянулась к нему и нежно

провела рукой по кудрявым рыжим волосам.

– Ненавижу, когда ты так делаешь! – крикнул Эван, отпрянув от нее и чуть не споткнувшись о плитку на дорожке. – Не трогай мои волосы! Ненавижу это!

– Не кричи, я поняла, что ты меня ненавидишь, – пожав плечами и не очень-то волнуясь из-за этого, сказала мама. Она поднялась на крыльцо и постучала в дверь. – Тем не менее тебе придется погостить здесь, пока я не вернусь за тобой.

– Но почему я не могу поехать с вами? – требовательно спросил Эван, не трогаясь с места. – Назови хоть одну причину.

– У тебя развязался ботинок, – ответила мама.

– Это? – с несчастным видом протянул Эван. – Мне так нравится.

– Ты споткнешься, – предостерегла она.

– Мам, – сказал Эван, со злостью вращая глазами, – ты видела хоть раз, чтобы кто-то упал из-за развязанных ботинок?

– Ну, пожалуй нет, – согласилась мама, и на ее красивом лице появилась слабая улыбка.

– Ты просто хочешь отвлечь меня, – выпалил Эван, не отвечая на ее улыбку. – Собираешься оставить меня здесь на несколько недель с ужасной старухой и…

– Эван! С меня хватит! – перебила его миссис Росс, откидывая назад свои прямые светлые волосы. – Катрин не ужасная старуха. Она папина тетя. Почти бабушка для тебя. И она…

– Она с приветом, – огрызнулся Эван. Он знал, что спор ни к чему не приведет, но не мог остановиться. Почему мама так поступает? Как она может оставлять его с какой-то старухой, которую он не видел с двух лет? Неужели ему придется самому делать всю домашнюю работу, пока мама не вернется?

– Эван, мы обсуждали все это тысячу раз. – Мама уже нетерпеливо колотила в дверь кулаками. – Это крайняя необходимость. Я надеялась, что ты хоть чуть-чуть поймешь и поможешь нам.

Ее следующие слова были обращены к Триггеру, коричневому кокер-спаниелю Эвана, который высунулся из окна машины и начал лаять и завывать на все лады.

– А теперь и он мне мешает! – воскликнула миссис Росс.

– Можно, я его выпущу? – умоляюще спросил Эван.

– Полагаю, не можно, а нужно, – ответила мама. – Триггер такой старый, мы же не хотим, чтобы его хватил инфаркт в машине. Надеюсь только, что он не испугает Катрин.

– Я иду, Триггер! – крикнул Эван.

Он подбежал к машине и открыл дверь. Триггер выскочил с радостным тявканьем и начал носиться широкими кругами по небольшому прямоугольному двору Катрин.

– Совсем не похоже, что ему двенадцать, – сказал Эван, наблюдая за очумело бегающей собакой и впервые за этот день улыбаясь.

– Верно. Триггер составит тебе хорошую

компанию на это время, – бодро отозвалась миссис Росс, поворачиваясь к двери. – Я быстро вернусь из Атланты. Пара недель – это максимум. Я уверена, мы с твоим папой скорее найдем дом и сразу же вернемся. Ты даже не заметишь, что мы уезжали.

– О, конечно, – язвительно протянул Эван.

Солнце зашло за большое облако, тень которого накрыла весь маленький двор.

Триггер быстро утомился и лег на дорожку, часто и тяжело дыша, высунув язык почти до земли. Эван наклонился и почесал ему спину.

Пока мама опять стучала в дверь, он разглядывал серый дом, выглядевший мрачным и враждебным. На втором этаже все окна были закрыты занавесками. Одна ставня перекосилась и раскачивалась от ветра под необычным углом.

– Мам, ну зачем ты все время стучишь? – спросил он, засовывая руки в карманы джинсов. – Сама говорила, что тетя Катрин абсолютно глухая.

– Ох! – Мама покраснела. – Ты так меня расстроил, Эван, всеми своими жалобами, что я совсем забыла. Конечно же, она не слышит нас.

«Как я смогу провести две недели с чудной старухой, которая даже не услышит меня», – мрачно подумал Эван.

Он вспомнил подслушанный разговор своих родителей две недели назад, когда поездка только планировалась. Они сидели напротив друг друга за кухонным столом и громко спорили, уверенные, что Эван гуляет во дворе. Но он стоял в коридоре, прижав ухо к двери и прислушиваясь.

Его отец, как он понял, был против того, чтобы оставлять Эвана с Катрин.

– Она очень упрямая старая женщина, – говорил мистер Росс. – Представь себе, глухая уже больше двадцати лет, но отказывается учить язык знаков. Даже по губам не умеет читать. Как она сможет заботиться об Эване?

– Она ведь хорошо заботилась о тебе, когда ты был маленьким, – возразила миссис Росс.

– Это было тридцать лет назад, – запротестовал мистер Росс.

– Ну, у нас нет выбора, – услышал Эван голос своей матери. – Больше нет ни одного человека, с которым мы можем его оставить. Все разъехались в отпуска. Ты же понимаешь, август самый плохой месяц для твоего перевода в Атланту.

– Ну, прости меня! – язвительно отозвался мистер Росс. – Да ладно, все в порядке, обсуждение закрыто. Ты абсолютно права, дорогая, у нас нет выбора. Путь будет Катрин. Ты отвезешь к ней Эвана и потом прилетишь в Атланту.

– Это будет для него хорошей жизненной школой. – В мамином голосе появились железные нотки. – Ему нужно учиться, как вести себя в сложных ситуациях. Сам знаешь, что, переехав в Атланту, он расстанется со всеми своими друзьями – для него это будет очень тяжело.

– Хорошо, дорогая, я уже согласился, – нетерпеливо перебил мистер Росс. – Решено и подписано. Эвану будет неплохо. Катрин немного странноватая, но определенно безобидная.

Эван услышал звуки передвигаемых стульев и понял, что родители встают и разговор окончен.