Дьявольская секта (Сборник)

Саган Франсуаза

— Льюис, — начала .я, — мы должны договорить...

— В этом нет нужды. Если ты не хочешь, чтобы я оставался, я уеду.

— Я не об этом (как видите, моего сопротивления хватило ненадолго).

— О чем же еще?

Оцепенев, я взглянула на него. Да, о чем же еще? Я ведь действительно не хотела, чтобы он уходил. Мне он очень нравился.

— Это неприлично, — выдохнула я. Лыоис расхохотался. От смеха он молодел. Я начинала злиться. — Пока ты выздоравливал, твое присутствие здесь считалось закономерным., Мы подобрали тебя на дороге, ты едва не угодил...

—

Итак, если я снова могу ходить, это уже неприлично?

— Теперь нет объяснения.

— Нет объяснения для кого?

— Для всех.

— Ты всем объясняешь, как ты живешь? — Презрение в его голосе разъярило меня.

 — Действительно, Лыоис, что ты себе думаешь? У меня своя жизнь, друзья, я даже... о... есть даже мужчины, которые мной интересуются. — Произнеся последнюю фразу, я почувствовала, что краснею. В сорок пять лет!

Лыоис кивнул.

— Я прекрасно знаю, что есть мужчины, которые любят тебя. Бретт, например.

— Между мной и Полом ничего не было, — целомудренно ответила я. — И потом, это не твое дело. Просто пойми, что твое присутствие здесь компрометирует меня.

— Ты уже большая девочка, — достаточно твердо заявил Льюис. — Я только подумал, что, работая в городе, я мог бы продолжать жить у тебя и платить за квартиру.

— Но мне не нужны деньги. Я зарабатываю достаточно и без постояльцев.

— Мне здесь спокойнее.

После бесконечной дискуссии мы пришли к компромиссу. Льюис будет искать работу, а потом снимет комнату где-нибудь поблизости, если уж он так настаивает. Он принял эти условия. В полном согласии мы отправились спать. Перед тем как заснуть, до меня дошло, что мы не коснулись только одного простого вопроса: почему он хочет остаться со мной?

На следующий день я обошла вес студии, рассказывая о молодом человеке ангельской внешности. Собрав коллекцию ехидных замечаний, договорилась о встрече для Льюиса. Еще через день я привела его на студию, он спокойно прошел кинопробу, и Джей Грант, мой босс, обещал взглянуть на псе через неделю...

Этот день наступил. Джей сидел в проекционном зале и просматривал кинопробы Льюиса и еще дюжины молодых надежд; я нервно жевала ручку, а Кэнди, влюбившаяся в Льюиса с первого взгляда, что-то рассеянно печатала.

— Ну и вид же отсюда, — лениво пробормотал Льюис.

Через окно я посмотрела вниз, на желтый лужок. Вот это да!

Льюис может стать суперзвездой, американским соблазнителем номер один, а его интересует вид из моего окна. Я представила его, идола толпы, увешанного Оскарами, проталкивающегося сквозь массу поклонников и время от времени делающего крюк в своем роскошном «кадиллаке», чтобы навестить бедную старую Дороти, из-за которой все и началось... Зазвонил телефон... Влажной от пота рукой я подняла трубку.

— Дороти? Это Джей. Дорогая, твой маленький приятель очень хорош, просто превосходен. Приезжай и посмотри сама. Его проба лучшая, какую я видел со времен Джеймса Дина.

— Он здесь, — сказала я изменившимся голосом.

— Прекрасно, бери его с собой.

После того как Кэнди, снова вытирая глаза, расцеловала нас, мы вскочили в мою машину,

побили все рекорды скорости на тех двух милях, что отделяли нас от студии, и упали в объятия Джея. Говоря «мы», я несколько преувеличиваю, так как Льюис, насвистывая, еле волочил ноги, выражая полное безразличие к происходящему, Он вежливо поздоровался с Джеем, в темноте сел рядом со мной; тут же включили пленку.

На экране у него было совсем другое лицо, не поддающееся четкому описанию, жестокое и в то же время удивительно привлекательное. Я должна бы восхищаться, а мне стало как-то не По себе. Незнакомец на экране с неожиданной небрежностью и простотой вставал, закуривал, прислонясь к стене, улыбался, зевал, как если бы он был один. Камера нисколько не мешала ему, он, казалось, не подозревал о ее существовании. Экран погас, и Джей повернулся ко мне, ликуя:

— Ну, Дороти, что ты думаешь? — Естественно, именно он сделал открытие. Я, ничего не говоря, несколько раз кивнула — лучший способ маскировки чувств. Джей повернулся к Льюису: — Что ты думаешь о себе?

— Я не думаю о себе, — спокойно ответил тот.

— Где ты учился играть?

— Нигде.

— Нигде? Ладно, ладно, мой друг...

Льюис встал. Казалось, он здорово рассердился.

— Я никогда не лгу, мистер э... э...

— Грант, — механически подсказал Джей.

Впервые я увидела, чтобы Джей растерялся. Он даже слегка покраснел.

— Я и не говорил, что ты лжешь, я просто заметил, что ты удивительно естественен для новичка. Дороти может Подтвердить.

Джей повернулся ко мне, и от его умоляющего взгляда я чуть не рассмеялась, но пришла ему на помощь:

— Это правда, Лыоис, ты очень хорош,

Он взглянул на меня, улыбнулся и неожиданно наклонился ко мне, как будто мы были одни.

— Правда, я тебе понравился?

Его лицо замерло в дюйме от моего, и я беспокойно заерзала в кресле.

— Да, Льюис, я уверена, ты сделаешь карьеру. Я...

Джей Скромно кашлянул, как я и надеялась.

— Я подготовлю твой контракт, Льюис. Если ты захочешь, можешь показать его своему адвокату. Где я смогу найти тебя?

Спрятавшись в кресле, оцепенев, я услышала спокойный ответ Льюиса:

— Я живу у миссис Сеймур.

VI

Скандал не раздули лишь благодаря моей малой известности в Голливуде. Несколько замечаний, несколько идиотских поздравлений с блестящим будущим моего протеже. Но слухи не вышли за пределы моего кабинета. Никто из журналистов не постучал в дверь. Единственная строчка в газете сообщала, что молодой дебютант Льюис Майлс подписал контракт у знаменитого Джея Гранта. И лишь Пол Бретт во время ленча в директорате компании серьезно спросил, что я собираюсь делать с Льюисом. Пол похудел, что шло ему, и стал меньше улыбаться, впрочем, обычное явление для сорокалетних в этой стране. И неожиданно он заставил меня вспомнить, что на свете существуют мужчины и любовь. Я весело ответила, что с Льюисом меня ничего не связывает, я очень рада за него и он скоро переедет. Пол посмотрел на меня подозрительно.