Дьявольская трель

Савельева Дарья

– Эмили! – крикнула та, когда увидела, что девушка собралась уйти.

Эмили обернулась на крик и ничуть не испугалась, а остановилась. Ей даже было интересно, что же скажет ее «подруга» на этот раз.

– Что? – спросила Эми, когда Алексис уже стояла рядом.

– Твой папочка ведь заплатил, чтобы тебя взяли, да? Признайся!

– Прекрати, Алексис. Ты смешна. В тебе говорит зависть.

– Заткнись! Ты продажная тварь! Грош цена твоим способностям! Если бы не деньги – тебя бы там не было!

Эмили вышла за железные ворота, преграждающие въезд на территорию школы. Теперь Алексис и Эмили стояли по разные стороны, а ворота

разделяли их. Алексис вцепилась руками в железные пруты и прислонилась к одному из них лбом, все еще глядя в глаза Эмили.

– Продажная не я, а люди. Мой новый директор, например, – злорадно улыбнулась она.

– Это все, что я хотела знать, – победно сказала Алексис и направилась вновь в сторону школы.

– Что ты хочешь сказать? – растерялась Эмили, ведь говоря это, она не думала, что Алексис что-то почерпнет для себя.

– «Заплатил» не равно «талантлив».

Эти слова разожгли в Эмили ненависть. Правду всегда принимать тяжело, но, когда тебе ее кидают, как грязную тряпку, это вызывает подобные эмоции. Эмили молчала и лишь сотрясалась от пронизывающей дрожи, которая разбежалась по всему ее телу. Теперь она проклинала Алексис и ненавидела ее каждой клеточкой своего тела. «Равно!» – подумала она про себя, сжала кулаки и не без труда развернулась в сторону переулка. Она направилась в «Эперфилд».

Музыкальная школа находилась примерно через две остановки от того места, где на данный момент была Эмили. Она спокойно и не торопясь шагала по тротуару и все еще переваривала то, что ей сказала Смит. С одной стороны, она была рада, что в очередной раз довела ее, но с другой, она ощущала, как слова Алексис вцепились в нее мертвой хваткой и даже ранили. Никогда прежде ее не волновало, что говорила ее подруга, хотя для других людей услышать в свою сторону обзывательство вроде «дряни» было достаточно, чтобы зациклиться на этом. Загвоздка в том, что Эмили знала все за себя и подобные выражения считала лишь сказанной вслух правдой. Но вот что у нее на душе творилось, никто знать не мог, а тема таланта, как оказалось, для нее являлась болезненной. Когда Алексис Смит кричала в ее сторону эти гадости, Эмили померещилась мать.

Через несколько шагов показалось высокое четырехэтажное здание из белого кирпича. Эмили взглянула на арку над воротами и убедилась, что пришла по адресу. Школа была П-образной формы, крыша черного цвета, черепица даже слегка давала блики от солнца. К входной двери вела небольшая лестница из пяти ступенек, а дальше крыльцо тоже черного цвета. По обе стороны от крыльца стояли огромные статуи в виде рычащих медведей, которые полностью были покрыты позолотой. На каждом из этажей было множество окон, и из них четко было видно, чем занимается тот или иной класс.

Эмили ступила на крыльцо и заметила, как тут же у колонны, которые являлись опорой для небольшой крыши над крыльцом, курили два парня. В одном из них она узнала светловолосого незнакомца, с которым переглядывалась несколько дней назад. Она окинула их мимолетным взглядом, а затем подошла к входной двери, чтобы войти в школу, но светловолосый незнакомец ее окликнул:

– Эй!

Эмили взглянула на него и увидела, что на его лице играет улыбка. Возможно, она считала его красивым, но ей сейчас было не до беседы с ним. «Это он ко мне обращается?» – подумала Эмили.

– Чего тебе? – грубо сказала она.

Парень усмехнулся, кинул приконченную сигарету на крыльцо и затушил ее ногой, а затем отшвырнул в сторону.

– Ты

ведь новенькая, верно?

– Не прикидывайся, будто знаешь меня, – фыркнула Эмили, – тем более мы виделись с тобой в коридоре в тот самый день, когда я принесла свое личное дело директору Блуму. Понимаю, что ты хочешь завязать со мной разговор, но для достижения данной цели этим фактом у тебя воспользоваться не получится.

Светловолосый незнакомец переглянулся со своим другом, который во время всей ее реплики смотрел куда-то в другую сторону, а затем снова обернулся к Эмили, но она уже почти вошла в здание.

– Я Дюк, кстати, – улыбчиво произнес он, но дверь громко хлопнула, а девушка его слов не услышала.

Дюк был обычным парнем. На конкурсной основе поступил в «Эперфилд», обучался игре на гитаре. Как у любого молодого человека в этом возрасте, у него не было устоявшихся планов на жизнь, он всего лишь хотел заниматься тем, что ему нравилось, а этим являлась музыка. Эмили зацепила его. Дерзкие барышни казались ему интересными. Он вновь переглянулся со своим приятелем и что-то задумал.

Эмили достала из сумки свое расписание и, шагая вдоль коридора, смотрела по сторонам, пытаясь найти нужную ей аудиторию. Вокруг было нескончаемое множество одинаковых светло-коричневых дверей, которые отличались лишь номером и табличками с именами преподавателей. От бесконечного мотания головой у Эмили начало рябеть в глазах.

Наконец она нашла необходимый кабинет, убрала бумажку обратно в сумку и постучалась. Дернув за ручку и открыв дверь, Эмили на время ослепла, потому что с улицы слишком ярко светило солнце, а окна в кабинете, по всей видимости, были не задернуты шторами. Она вошла внутрь и окинула взглядом аудиторию. Это было просторное помещение, но из-за преобладания белого, бордового и черного цветов оно казалось мрачным, парты были непривычно длинные и вмещали по три ученика за каждой, они стояли в четыре ряда по десять уровневых парт.

Учитель подошел к Эмили и уточнил ее имя. Так как они ждали новую ученицу, то профессор тут же представил ее.

– Прошу вашего внимания, – обратился он к учащимся. – Эмили Дорсон – новенькая ученица класса скрипки, поприветствуем.

Ученики очень странно смотрели на нее и нехотя зашевелили своими руками, окидывая Эмили полумертвыми овациями.

– Я – профессор Флейм, – сказал высокий немолодой мужчина в светло-голубой рубашке, – займите свое место, пожалуйста.

Эмили быстро прошла вдоль первого ряда и заняла третью парту, за которой больше никто не сидел.

– Итак, мы остановились на практике или, как вы сами говорите, на самообучении. Какие композиции вы учили? – спросил профессор Флейм у присутствующих.

У Эмили нервно забегали глаза. Она не могла понять, о чем говорил этот мужчина, и судорожно ждала, пока кто-то поднимет руку и избавит ее от догадок. Через несколько секунд так и случилось. Девушка с двумя тонкими рыжими косичками подняла руку, и профессор подозвал ее к себе. Она тут же высвободила скрипку из оков футляра, схватила какие-то бумаги и подошла к столу учителя. Девушка положила листки с нотами на пюпитр, взгромоздила инструмент себе на плечо и начала играть. До Эмили наконец дошло, что учитель собирается оценивать их мастерство. Эмили испугалась и захотела сбежать. Странно, ведь она так ждала этого дня, предвкушала, как будет демонстрировать свою умелую игру, но, столкнувшись с мечтой лицом к лицу, вдруг струсила.