Дьявольский нимб
Шрифт:
– Да. Если не будешь спать после обеда, то страшный и коварный Ливви заберёт тебя к себе. Как тебе? Я, когда узнал, чуть не помер со смеху!
– Ничего смешного не вижу.
– Ну, да. Я тоже. – Арозон громко расхохотался, видимо увидев выражение моего лица. – Брось, Лив! Я сказал Джасмин, что всё это ерунда. Она же с тобой поздоровалась. Так что, ничего не будет страшного, если ты с ней посидишь. Как насчёт завтра?
– Завтра я собирался в Совет.
– Собрание не назначалось, – неуверенно проговорил Арозон.
– Не назначалось. Хочу попробовать узнать
Арозон замер около холодильника.
– Неужели ты никогда не успокоишься?
– Послушай, я ничего больше не имею против того, чтобы она на время оставалась у тебя. Но позволь мне самому хотя бы узнать о ней чуточку больше? Считай это нездоровым любопытством.
Секунду мой друг смотрел на меня исподлобья, но потом вдруг улыбнулся и подался вперёд, перегибаясь ко мне через стойку.
– Это судьба.
– Что? Причём тут это?
Да что с ним случилось, кот всех дери? За последние два дня он словно насмотрелся мыльных опер и готов парить над землёй в радужных облаках. Ни капли не похоже на Арозона. Куда подевались его скрытность, скупость чувств и желание всё время находиться в тени? Раньше он проявлял свои эмоции только в одном случае – когда трахался. Да и то, это были эмоции огня, жадности и похоти. А это…
– Ливви, твоя встреча с Джасмин разожгла в тебе любопытство.
– Оно у меня и было…
– Нет! Вот только не ври мне, пожалуйста! Я знаю тебя даже лучше, чем ты себя знаешь. Признай, что вы с Джасмин встретились неслучайно. Из-за неё у тебя появился хоть какой-то интерес к жизни. Ты понемногу оживаешь, приходишь в себя.
– Это временное…
– Да-да, конечно. – Арозон повернулся к холодильнику.
Сегодня он что-то разошёлся и приготовил курицу с яблоками, а на десерт мой любимый лаймовый пирог. За всё время, что мы провели на кухне, Джасмин пришла только раз. Она показала нам свой рисунок (зеленоватое море, из которого торчит одинокая скала), взяла с полки яблоко и вышла, не проронив ни слова. Она сделала это так тихо, ниндзя отдыхают! Если бы не знал, что она тут, никогда бы не заметил её. Должно быть, в доме у Яры она только и делала, что пряталась ото всех. Или Яра сама заставляла её скрываться. Как представлю, что за все эти годы я ни разу не видел Джасмин, меня сразу бросает в дрожь. А может мы встречались, вот только я мог спокойно пройти мимо неё. Что маленькая девочка на моём пути? Раньше меня волновало совсем другое.
Ужинали мы втроём. Джасмин ела с аппетитом, но смотрела только себе в тарелку. Арозон хотел разговорить её, но кажется, Яра так сильно вдолбила ей бояться страшного Ливви, что девочка никак не реагировала на его попытки. Десерт она совсем не ела, пробурчав что-то под нос. Мы не стали её останавливать, когда она тихо встала и вышла из-за стола.
– И ты хочешь, чтобы я посидел с ней? – спросил я в конце ужина.
– Я больше никому её не доверю. И не заикайся про Совет. Я не отдам Джасмин на попечение неизвестно кого. Ей здесь комфортно, пусть так и останется.
Минуту я думал.
– Ладно. Я попробую. Но ничего
Сам не знаю, почему согласился, но всю дорогу домой я думал только о причине моего снисхождения к Джасмин. Может быть, из-за любопытства. Она так очаровала Арозона, что мне поневоле стало интересно, что она может сделать со мной. Она на самом деле такая солнечная? Или только на моего друга распространяется вся её яркость? В любом случае, завтра всё узнаю. А теперь я надеюсь, что очередная ночь не будет бессонной…
– Ливви! Мне только что звонила Мохини! Она сказала, что ты вместе с ней улетаешь в Брюссель! Как это понимать?! – Голос Латиши звенел в голове, как сотня колокольчиков, от которых начинает болеть голова.
Раскрыв глаза, увидел, что она стоит посреди комнаты и верещит на чём свет стоит. Я поморщился. А я ведь был уже готов! Готов, кот её дери, уснуть! Тихо зашипев, почувствовал, как накаляются ладони.
– Ливви! Я тебя не понимаю! То ли ты устал ото всех, в том числе и от меня, то ли ты едешь с этой сучкой в Европу! Определись уже!
Жар накатывал на меня снизу вверх. Между пальцами на руках засверкали искры. Латиша не замечала этого, поглощённая своим триумфальным выступлением. Она больше внимания уделяла тому, каким тоном ей надо разговаривать и каким образом махать руками. То, что жизнь её тела повисла на волоске, её мало волновало.
– И после всего, что между нами было, ты позволяешь себе так обращаться со мной! Я совершенно не могу понять тебя, Лив… Ливви?
Она, наконец, замолчала, уставившись на меня. Уже не искры, а языки пламени скользили по моим пальцам. Я был готов подскочить к ней и подпалить её! Не понятно, как она довела меня так быстро, но я порядком был взбешен её присутствием. То, что я терпел её в доме чаще других (не считая, конечно, Арозона), она раздула до глобального понятия любви.
– Ливви, что ты делаешь?
– Если ты хочешь дойти до машины на собственных ногах, тогда сейчас же покинь мой дом.
Латиша смотрела на огонь в моих руках, не моргая. И не шевелясь, к сожалению. Должно быть, думала, что я шучу.
Не распинаясь больше на слова, я взмахнул рукой, и яркое пламя перескочило на Латишу, будто бешеная собака, вцепившись ей в руку. Громко вскрикнув, демоница попыталась потушить мой огонь своим собственным, но этим сделала себе только хуже. Кожа на её руке становилась темнее на глазах, по воздуху поплыли кусочки пепла.
– Ливви, помоги!
Латиша бросилась из комнаты, поскуливая, как раненная волчица. Сомневаюсь, что после этого её тело будет работать. Скорее всего, ей придётся найти новое, а зная её привередливые вкусы, сделать это будет не просто.
Я слышал, как она тушит огонь на кухне и как быстро покидает мой дом, уезжая на подаренной мной машине. Раньше я был снисходительнее к ней, даже позволял некоторые вольности. А сейчас всё изменилось. Не знаю, что она себе там надумает, как воспримет мой порыв поджечь её. Дела мне до неё нет. Жаль только, что утро началось с такой нехорошей ноты.