Дьявольский возлюбленный
Шрифт:
В тот день я чуть не умерла, хорошо папа вернулся и смог увидеть меня со сломанными пальцами на руке. Он не смог узнать кто это был, так как камер в нашем поместье не было, все появилось на следующий день. В каждом коридоре на каждом этаже было по несколько камер. Их не было видно, все было профессионально спрятано, после происшествия никто не творил такой суматохи, как мы делали с Анджи.
Я не люблю драки, в такие моменты стараюсь не вляпываться, скажем так, если же между мной и младшей сестрой происходили стычки, мне приходилось стараться избегать дальнейших событий, переходящих
– Ты прячешься как крыса! – донеслось однажды до моей спины, когда между мной и Анджи возникло недопонимание.
– Я не прячусь, – отвечаю ей, открывая дверь в свою комнату, – просто я знаю одну прекрасную вещь: не связывайся с дураками, если не хочешь попасть в неприятности.
Входила в свою комнату, закрывала дверь на ключ. Мои слова всегда выводили ее из себя. До того момента пока не вставила замок в дверь моей комнаты, она могла ворваться и сотворить тут хаос, разорвав все мои вещи, сломав всю мою электронику и так далее, обвинив меня в том, что я на нее накинулась и хотела убить, придушив веревкой или порезав металлической деталью от того же самого сломанного планшета или телефона. Сейчас Анджи может только две вещи: побить деревянную дверь кулаками или же написать на ней похабные слова. Второй вариант она не может сделать, так как понимает ее могут вычислить по камерам.
– Мисс, – постучавшись и войдя в мою комнату, Генрих поклонился.
– Да? – отодвинув от себя учебник, сидя на стуле, повернула голову к дворецкому. Взгляд метнулся на его пути, в одной из них держал маленькую пластиковую карточку и связку ключей. – Хмф, дай угадаю… Ты смог позвонить папе, попытался с ним договориться, а тот в ответ сказал: «Ты можешь взять мою карточку, спрятанную ото всех в моем рабочем кабинете в сейфе за знаменитой картиной Клода Моне – «Впечатление. Восходящее солнце.», – попросить мою дочь написать список нужных для нее вещей, съездить в магазин. Но ее вывозить из поместья не вздумай!» …
По взгляду потускневших от прошедшей жизни глаз можно догадаться – все верно. Меня никуда не возьмут, и я не смогу увидеть мир за забором нашего поместья.
– Что же… – вытащив из ящика стола старый и потрёпанный блокнот, развернула на неизвестной мне странице, вырвала листок. – Раз так вышло, Генрих, ты сможешь после продуктового магазина съездить в один магазин, где…
– Где можно купить для декора вашей комнаты? – сразу догадались.
– Угу, – кивнула, – а то одни и те же занавески, подушки и одеяла надоели. Хочется новенького чего-то.
– Могу купить для вас новый теплый плед.
– Хорошее предложение, – записала в листок, – а вот для декора купи мне, пожалуйста, специальную гирлянду с большими шариками. Я ее повешу над кроватью, чтоб зажечь ее и спать якобы под открытым небом, где горят звёзды.
Записала. Йогурт, лапша быстрого приготовления, банка кофе… Вот моя пища богов, которая помогает мне не уснуть и не умереть с голоду. А зная нашего дворецкого, а ещё и моего папу, они могут и не купить их списка. Купят овощи и фрукты, скажут в них много кальция и остальных витаминов, заставят кушать.
– Только если ты захочешь купить мне каких-либо помидоров и огурцов
– Которую вы украли из кухни, – подкололи.
– Нет, – нахмурилась, – из папиного дома я не ворую. Я беру без разрешения и делаю всё, что хочу.
Надо мной тихо посмеялись.
– Тем более, – разминаю пальцы на руках, потянув руки верх, – Аннабель все равно поменяла всю посуду даже столовые приборы. Именно поэтому я осмелилась взять одну тарелку, вилку с чайной ложкой и чашку, которая давным-давно почернела от кофе.
– Значит мне придется прикупить для вас ещё и посуду.
– Не стоит, – отрицательно покачала головой, – Генрих, ты сам знаешь, мне нужны складывать вещи, а уж тем более продукты. Работая то, не работая тем же самым копирайтером, у меня не так уж и много денег для обустройства собственной комнаты.
– Но вы всегда можете попросить помощи у господина.
Попросить помощи у папы, тем более попросить у него денежку…
– Лучше не стоит такого делать, – отмахнулась от такой идеи. – У папы, кроме меня, есть ещё Анджи. Его помощь куда важнее для нее, чем мне.
Это всегда так будет. Анджи самый младший ребенок в семье, ей нужна помощь от обоих родителей, не только от матери, но и от отца. До ее совершеннолетия ещё несколько лет, пока он не наступил, восемнадцатый день рождения, ей нужна поддержка, внимание, забота, любовь…
– Ревность – это грех, – доносится до меня прежде, чем я понимаю… – Да-да, ты снова в моем замке.
Раньше ты хотел убить меня за нахождение в твоём замке, а сейчас ждешь с распростёртыми объятиями. Неожиданно для тебя, мой дорогой Люци.
– Не забывайся, – огрызнулись, – я в любой момент могу от тебя избавиться простым щелчком пальцев. Например, сейчас!
Вокруг глаз все закружились и завертелось. Замок превратился в одно сплошное пятно, от которого разболелась голова и к горлу подкатил комок тошноты. Хотелось его выплюнуть, но ничего не получилось, язык прилип к небу.
Все рассеялось после нескольких минут головокружительных маневров магии Люцифера. С его магией моя не сравнится. Да и какая к черту магия?
– Ментальная, – доносится, – засыпая и проваливаясь в сон, ты можешь использовать силу мысли для того, чтобы воссоздать образ или же от него избавиться.
– Или управлять чем-либо… – отвечаю.
Мысленно представив себя в котле, возле которого бегали маленькие с копытами черти, не могла и подумать одного – Люцифер боится потерять меня. Я единственный в Аду человек, способный с ним разговаривать практически на равных. Поэтому вместо котла и хвостатых вижу совершенно другое зрелище.
– Надеюсь тебе понравится тут находиться?
Находившись на самой верхушке вулкана, явно извергающего каждый день, – чувствовалось по теплой горной породе, – не смогла ничего ответить. Да и слов не нужно, все написано на моем лице: страх, нервозность, самое критическое состояние готовое сломать мою ещё детскую психику насовсем.