Дьяволы Фермана
Шрифт:
— Значит… — начал Ферман.
— Если вам не нравится товар, где планируют разместить ваше изображение, вы имеете право отклонить его, — объяснил Левин.
— Это приемлемо для вас, мистер Левин? — спросила Джустман.
— Вполне. Считайте, уже сделано. У Фермана отвисла челюсть, и он посмотрел на Джустман чуть ли не с суеверным ужасом.
— Включите в контракт право отклонения товара и два процента доходов от товаров, связанных с «Наноклином».
— Готово, — сказал Абернати.
Дансигер с шипением выдохнула воздух. Она наклонилась вперед,
— Мне это не нравится, — прошептала Дансигер тихо.
— Итак, — сказал Левин, кажется, очень довольный собой. — Мистер Абернати, если вы будете так любезны, загрузите исправленный контракт на слэйты, чтобы эти джентльмены могли его подписать…
— Постойте-ка минутку. Вы кое-что упустили из виду. Дансигер наконец совладала с собой и — что более важно — привлекла внимание «стариков».
— Есть еще один пункт, который пока не упомянут, и мне интересно знать — когда же вы вспомните о нем, джентльмены.
Левин вежливо кивнул.
— Да, мисс Дансигер?
Дансигер взмахнула руками в такт своим словам.
— Сейчас много всего было сказано о гонорарах для присутствующих здесь молодых людей, Дьяволов Фермана. Они, несомненно, достойны поощрения, поскольку они — кровь и плоть этой кампании. — Дансигер взглянула на Дьяволов. — Прошу прощения за выражение.
— Данные расценки находятся в пределах установленных норм для актеров подобного типа, — сказал Абернати.
— И я не сомневаюсь, что вы наградите их сообразно заслугам, — помедлив, продолжила Дансигер. — Но как насчет скелета, на который наросла эта плоть? И который, как ни крути, обеспечил ей успех?
— Вы, конечно, имеете в виду писательский талант мистера Боддеккера, — сказал Левин.
Само собой. Дансигер могла быть моим жесточайшим оппонентом внутри творческой группы, однако ей нельзя было отказать в чувстве справедливости. Вот только в этом случае чувство справедливости вело ее не туда… Я поспешил вмешаться.
— Думаю, мисс Дансигер имеет в виду всю группу в целом, сэр.
— Если эта кампания возымеет успех, — сказала Дансигер, — Пембрук-Холл получит астрономическую прибыль. И хотя публику привлекает исключительно «плоть», успех невозможен без усилий творческой группы.
Левин склонился к остальным представителям руководства. Некоторое время они перешептывались, а потом закивали головами.
— Разумеется, вы правы, мисс Дансигер. С нашей стороны оказалось, мягко говоря, нечестно принять во внимание текущий источник успеха и забыть про исходный. Я не вправе сейчас огласить размеры ваших гонораров, поскольку мы решили придержать эту информацию до момента общего собрания агентства. Но могу вас заверить: в конце недели вы убедитесь, что размер успеха — если так можно выразиться — отразится на вашем личном счете. Вдобавок, поскольку мы ожидаем новых доходов, ваши гонорары станут более частыми и соразмерно… большими.
Это сообщение вызвало оживление среди членов моей группы. Я улыбнулся. Я был счастлив за них.
— И кстати, — продолжал
Сообщение возымело действие. Послышались восхищенные возгласы, которые переросли в аплодисменты. Я тоже зааплодировал, поскольку все складывалось как нельзя лучше. Публичная известность мне очень на руку, ибо это еще один козырь, на один шаг приближающий меня к дому в Принстоне. Левин тоже выглядел довольным.
— Ну что же, если мы наконец во всем разобрались, думаю, настала пора перейти к нашему контракту с Дьяволами.
— Несомненно, — усмехнулась Дансигер.
— Стойте. Мы еще не во всем разобрались.
Теперь это сказал Джимми Джаз. Он медленно поднялся и обвел комнату тяжелым взглядом. Могу поклясться: я слышал, как по крайней мере три разных человека потрясенно выдохнули. Не помню, был ли я одним из них.
Джимми Джаз в упор смотрел на Левина.
— Вы отдаете себе отчет, что именно вы делаете?
— Дело, — отозвался Левин, — которое, как я надеюсь, принесет нам всем немалые доходы.
— Да уж, — усмехнулся Джимми Джаз. — Я долго думал. Мы — не рыцари в сияющих доспехах, сэр. Наши репутации здорово подмочены. Можно мне говорить прямо?
Левин кивнул.
— Мы — преступники.
— Сядь, Джимми, — с угрозой сказал Ферман.
— Мы не милые добрые ребята и, уж конечно, не профессиональные актеры, как тот парень, которого мы вываляли в дерьме, — Норман Дрейн.
— Джимми, мы собираемся заключить отличную сделку, а ты хочешь все испоганить…
— Мистер Ферман, — мягко сказал Левин, — прошу вас, позвольте вашему коллеге закончить. Мы желаем исключить любое недопонимание между нами и заключить договор, который окажется равно приемлем и выгоден для всех. — Ферман откинулся на спинку стула. — Пожалуйста, продолжайте, мистер Джаз.
— Ну… — пробормотал Джимми. Его гнев рассеялся, теперь он говорил тихо. — Вы, ребята, вроде как величайшее мировое агентство, да? А мы… вы знаете… мы отбросы общества. — Он поднял руку и указал на Хонникер из Расчетного отдела. — Ну, к примеру, она подойдет и скажет, что хочет прогуляться со мной. А я подумаю: «Почему такая красивая девушка согласна находиться рядом с кем-то вроде меня?»
— Законный вопрос, — сказал Левин. — Правда, вопрос не ко мне. Я переадресую его человеку, который пришел сюда специально для того, чтобы разрешить подобный конфликт, буде он возникнет. Вы согласны?
— Конечно, — кивнул Джимми Джаз.
— Очень хорошо. — И Левин представил его — того человека, чье имя я теперь позабыл. «Старик» сказал, что это правовед, нанятый Пембрук-Холлом.
— Извините меня, — проговорила Сильвестер, услышав слова Левина. — Я не очень хорошо себя чувствую. — И она поспешила покинуть помещение.