Дыхание богов
Шрифт:
– Ладно, не будем же мы тут беседовать, как дома за чашкой чая. Есть дела поважнее. Раз уж ты сделал глупость и залез сюда, нужно извлечь из этого выгоду.
И он хлопает меня по спине.
Думал ли я когда-нибудь, что явлюсь к Верховному Богу в компании с самим Жюлем Верном!
Мы лезем вверх, забивая в скалу крюки, подтягиваясь на веревках.
– Я хотел вам сказать, что прочитал все ваши книги, – говорю я.
– Спасибо, очень трогательно встретить преданного читателя в подобных обстоятельствах.
Я чувствую
Нас окружают желтые каменные пики, возвышающиеся над пропастями, и, если бы вершина, окутанная туманом, не приковывала к себе наших взглядов, можно было бы легко сбиться с дороги.
– В конце жизни я понял, что наука не спасет нас, тогда я заинтересовался областью духа, но было уже слишком поздно. Теперь, если бы мне представилась возможность снова стать писателем, я бы писал только о том, что сейчас вызывает такой интерес человечества.
– Об эзотерике?
– О Боге. О Верховном Боге. О том, кто наверху и смеется над нами с того самого дня, как зародилась жизнь.
Дальше мы поднимаемся молча.
Наконец мы взобрались туда, откуда начинается плотный туман. Я поднимаюсь первым, и мой спутник совершенно пропадает в тумане. К счастью, мы связаны веревкой.
– Как там, наверху? – спрашивает он.
– Пока мы связаны, все в порядке, – отвечаю я.
Мы движемся вперед в тумане и через некоторое время чувствуем, что склон стал не таким отвесным. Поднимаемся дальше, и вот под ногами плоская поверхность.
– Вы видите что-нибудь? – спрашиваю я.
– Нет, ничего. Даже собственных ног не вижу.
– Может быть, нам взяться за руки?
– Нет, – возражает Жюль Верн. – Если впереди опасность, мы оба сразу погибнем. Лучше, наоборот, идти как можно дальше друг от друга. Я пойду первым.
Мы отправляемся дальше.
Я не вижу своих ног, но чувствую, что почва стала липкой и мягкой. Пахнет травой. Земля уходит из-под ног, я проваливаюсь в холодную воду. Это похоже на болото.
Вдруг веревка дергается.
– Эй! Все в порядке?
Ответа нет.
Раздается всплеск и глухой удар, веревка дергается все сильнее и обвисает. Я тяну ее и вижу, что она обрублена.
– Эй! Жюль Верн! Жюль! Жюль!
Ответа нет.
Я зову снова и снова и наконец смиряюсь с тем, что он пропал. Вдруг, словно подтверждая мои опасения, раздается крик:
– СПАСАЙСЯ! БЫСТРЕЕ!
Это голос человека, написавшего «Путешествие к центру Земли».
Раздается душераздирающий вопль. Крики удаляются, словно писателя унес птеродактиль.
– А-Р-Р-Р-Р-Р!
Я застываю на месте. И начинаю медленно погружаться в трясину. Медленно бреду вперед. Я уже не знаю, где север и юг, где запад, а где восток. Чтобы не удариться о дерево, я иду, вытянув вперед руки. Чтобы не провалиться в яму, я сначала нащупываю
Я заблудился в тумане на горном плато.
Я останавливаюсь.
Вдруг я натыкаюсь на какие-то перья.
Наклонившись, я вижу белого лебедя с красными глазами. Он спокойно смотрит на меня и словно чего-то ждет. Я глажу его, и он плывет вперед. Я иду за ним. Лебедь скользит по болотной воде и выходит на сухой берег.
Я по-прежнему следую за ним. Лебедь ведет меня туда, где туман уже не такой густой. Впереди склон, нужно идти вверх. Я поднимаюсь, языки тумана остаются позади. Передо мной вершина горы.
103. ЭНЦИКЛОПЕДИЯ: ЦИКЛОПЫ
Циклоп – тот, «чей глаз окружен кругом». Согласно греческой мифологии, циклопов было трое. Их имена означали проявления могущества Зевса – Стеропес (молния), Аргус (свет), Бронтес (гром). Объединившись с Гефестом, они выковали волшебное оружие и сражались против Зевса во время битвы титанов. В Древней Греции циклопы считались покровителями кузнечного ремесла. Кузнецы делали себе татуировку на лбу в виде круга, символизировавшего солнце, косвенный источник энергии их горнов. Позже фракийцы также стали делать подобные татуировки, надеясь, что это поможет им овладеть секретами кузнечного ремесла.
104. ЛИЦОМ К ЛИЦУ С ЦИКЛОПАМИ
Я стою на широком плато, в центре которого сверкает озеро. Посреди озера остров.
Плато окружено туманом, и кажется, будто внизу ничего нет. Я на вершине горы, возвышающейся над Олимпией!
У МЕНЯ ПОЛУЧИЛОСЬ!
Мне трудно в это поверить. Подвиг кажется теперь слишком легким. Я решаю ущипнуть себя, это больно. Я не сплю.
Я здесь. На вершине. Мой проводник, белый лебедь с красными глазами, улетел.
Дворец на острове – это круглая мощная постройка из мрамора. Он похож на огромное пирожное с белым кремом, лежащее на зеленой тарелке. Этажи громоздятся один на другой, словно в наспех собранном макете.
На самом верху маленькая квадратная башня.
Наверное, свет мигал именно в этом дворце.
Внезапно погода меняется. Звездное небо заволакивают тучи.
В озере тихо плавают лебеди.
Должно быть, и мой красноглазый лебедь среди них, но я не смог бы его узнать.
Весь этот пейзаж словно вышел из-под пера романиста. И этот писатель вызывает у меня беспокойство.
У меня больше нет крылатого коня. Нет крылышек на щиколотках. Выбирать не приходится: до острова можно добраться только вплавь.