Дыхание льда
Шрифт:
Юнга бросил на него столь красноречивый взгляд, что Аскольд невольно смутился – явно не то спросил.
– Чем еще могу помочь? – поинтересовался он.
– Когда швартоваться будем, встанем правым бортом к причалу. Как авральная команда закончит, откройте трюмную дверь на носу, и все. Дальше я сам разберусь, сэр.
– По канатам переползешь?
– По ним.
– Ну ладно. – Аскольд поднялся с приступка. – Давай прощаться, что ли, друг Чарли. Спасибо тебе за все. Выручил…
Он протянул ему руку, когда из темноты вдоль левого борта вдруг выстрелил узкий луч прожектора.
А было в нем странное – уж больно свет оттенком походил на тот, что наблюдал Аскольд при включении найденного юнгой фонаря. Уж не сигнал ли это, который подают сообщники внезапно умершему преступнику?
Они с юнгой напряженно следили за лучом. Похоже, пацан догадывался, что взволновало Аскольда, ведь он видел работу фонаря в каюте, вполне способен смекнуть.
– Не нравится мне это, сэр, – сказал Чарли за спиной.
– Ну-ка, давай в трюм, – велел Аскольд.
А сам шагнул к фальшборту. Рука потянулась за «парабеллумом», но он вспомнил, что оружие осталось у капитана, поэтому лишь оперся на поручни, наблюдая за вёсельной шлюпкой, на носу которой горел необычный фонарь и суетились фигуры людей.
Что они делают? Луч был очень ярок, а света с берега, где виднелись огни пристани и портовых построек, не хватало, чтобы разглядеть происходящее в шлюпке.
На фоне берега возник еще один силуэт – немного в стороне медленно шла двухмачтовая шхуна под парусами. Аскольд впился в нее взглядом, ощутив, как люди на шхуне наблюдают за их кораблем, и сообразил: шлюпку спустили именно оттуда. С какой целью? Подобрать сообщника?..
Яркий луч вдруг скакнул в сторону, пересек темноту, будто шлагбаум, собиравшийся преградить путь корвету.
Что же они делают? На носу шлюпки стала заметна любопытная конструкция – верстак на скрещенных рейках, на котором покоилось длинное сигарообразное тело. Фигуры людей склонились над ним, словно хирурги над операционным столом.
Странный верстак-постамент, «сигара», луч, бегущий впереди корабля с упреждением. Аскольд вспомнил, как рассуждал о маркере цели. А что, если двое в шлюпке только что навели на корабль…
Он подумал о конструкции в шлюпке как о пушке, но немного ошибся. Задняя часть сигарообразного предмета вдруг вспыхнула и заискрила огненным фонтаном. Словно спущенный с цепи сторожевой пес, вытянутое тело с шипением и плеском вонзилось в воду…
– Быстро наружу, юнга! – прокричал Аскольд, наконец сообразивший, что сейчас произойдет.
Чарли высунулся из надстройки – белым пятном на нем выделялся накинутый весьма кстати спасжилет. Аскольд схватил мальчугана за руку, когда пароход вздрогнул. Где-то под водой громыхнуло. Ноги подкосились. Оба кубарем покатились по палубе…
Вслед за взрывом торпеды раздались звон и скрежет лопающихся шпангоутов. Аскольд ухватился за кнехт, по-прежнему сжимая другой рукой плечо юнги.
– Ползем к корме! – крикнул он, чувствуя, как кренится палуба.
Но встать на четвереньки не позволил злополучный крен. Казалось, что пароход не тонет – его пожирает потревоженный в глубинах Кракен,
Миг, и под воду ушли капитанский мостик, гребные колеса и труба. Еще миг, и вода забурлила вокруг Аскольда и Чарли.
– Держись, парень! – успел крикнуть Аскольд и ощутил, как тело пронзили сотни, а то и тысячи холодных игл.
Дыхание перехватило, мышцы свело судорогой. Он выпустил руку Чарли, пытаясь избавиться от верхней одежды, барахтаясь среди бурлящих вод залива. Но не рассчитал силы – от боли и холода потемнело в глазах. Жадный вдох не принес ничего, кроме глотка соленой пены.
Как глупо, мелькнула в голове простая и очевидная мысль. И сознание ухнуло в пустоту…
Глава 12
Прятки в трех углах
Всю ночь шхуна куда-то плыла без остановок. Ева забралась в носовой трюм, накрылась одеялом с головой и не сомкнула глаз, пока не рассвело. Изредка с палубы доносились разговоры на немецком – глубокой ночью наемники избавились от тела агента Дели. Долго перед тем спорили, стоит ли завернуть в брезент и подвесить груз или сбросить без одежды, будто манекен. В итоге скинули, как ненужную вещь, словно не человек это был вовсе, а старый мусор. Кокс еще злился, громко вспоминая гостиницу и смазливую спутницу агента, то есть Еву, которую он был бы не прочь…
Она аж задохнулась в тот момент, когда услышала в подробностях, что хотело с ней сделать это животное. Но у нее хватило ума не подниматься на палубу, хотя желание разрядить револьвер в поросячью рожу тяжеловеса удалось побороть с трудом. Ничего, придет час, и она поквитается с ним за Джона Дели. Главное, выяснить, куда направляется Янгер, и улучить момент для побега.
С рассветом Ева начала клевать носом, всякий раз скидывая с себя одеяло. Все-таки напряжение и усталость брали свое. А еще она сильно замерзла. Из приоткрытого над головой люка сквозил холодный воздух…
Борясь с подкатывавшей дремой, она щипала себя, кривлялась и как могла двигалась. Правда, делать все приходилось осторожно, чтобы не потревожить ящики и корабельную утварь, между которыми разместилась.
Сон бы все-таки сморил ее, не начнись между двумя наемниками ссора. Один обвинял другого в том, что у него украли дорогой револьвер. Из возмущенных возгласов на палубе она поняла: потерпевшего звали Ганс, обвиняемого – Ульрих. Ганс клял Ульриха на чем свет стоит, склоняя на все лады, и требовал вернуть револьвер, купленный у офицера канадской конной полиции за пятьдесят пять долларов.
Ух ты! Ева повертела в руках оружие, рассматривая его в полутьме под одеялом. Какая дорогая вещь! Она и не знала, что современные револьверы могут стоить так дорого. На вид вроде бы сталь, ну, узоры на стволе, а вот нате… Из такого и стрелять-то жалко.
В ней невольно заговорило ее прошлое – предприимчивая авантюристка, желающая знать, насколько ценная вещь оказалась у нее в руках и в чем заключается эта самая ценность. На костяной щечке пистолетной рукояти с трудом удалось прочесть гравировку – «Сидящий Бык». Кажется, она уже слышала это прозвище. Вот только где?