Дыхание осени
Шрифт:
— Злата, — заметив смену моего настроения, Яр сокрушенно качает головой, — есть еще одна причина, почему они вели себя с тобой на равных.
— Например, какая?
— Подсознательно человек настраивается на беседу загодя и в итоге получает самое худшее из того, что придумал. Ты вела себя с ними так же, как если бы пила чашечку кофе в компании друзей твоих одноклассников. То есть, по сути, люди тебе не знакомы, но одного с тобой социального уровня. Если человек напичкан стереотипами, смысл разрушать их? Тем более что эти стереотипы устраивают обе стороны.
— Хорошо, —
— А ты всерьез думаешь, что на них не ведется охота? Твоя статья просто откроет новые горизонты и для тех, кто попроще, скажем так. Не все покупают дорогие журналы, но многие из уверяющих, что читают только Эйнштейна, отслеживают желтую прессу. А здесь одни из самых состоятельных холостяков открыто намекают, что готовы жениться и социальный уровень будущей избранницы их мало волнует… Потом, конечно, эту новость подхватит и глянец, но сезон новой охоты откроешь именно ты.
— Хм… а дать интервью они согласились бы любому журналисту или… — Красноречивый взгляд Яра переводить не надо. — Ясно.
— Считай, что твое задание написать статью и их личные интересы совпали.
— И они действительно готовы жениться?
— Пусть их для начала поймают.
— В каком смысле? Если девушка забеременеет?
— Злата, Злата, — еще один вздох. — Беременность — не повод жениться.
— Но тогда как их можно заставить надеть на палец кольцо?! — взрывается интерес.
— Откуда я знаю? — пожимает плечами Яр, берет мою правую руку, обводит пальцем пузатый бриллиант, и глядя в глаза, говорит с предупреждающей ноткой: — И тебе этого знать не нужно.
Ой, я как-то забыла о кольце! Пытаюсь выдернуть руку, чтобы снять и отдать его, но Яр удерживает.
— Не надо, — говорит. — Оставь хотя бы до Нового Года.
— Почему до Нового Года? — я так удивляюсь, что даже не возмущена.
— Под бой курантов я загадаю желание, поверю в него и оно сбудется. А, возможно, ты так привыкнешь ко мне и к кольцу, что передумаешь от нас отказываться.
— Яр…
— Хочешь в кино?
Я понимаю его маневр, но как по мне, лучше не затягивать с выяснением отношений, хотя это явно не наш случай. Последнее время мы только и делаем, что выясняем отношения, я ставлю жирную точку, а выходит опять троеточие или запятая.
А, может, и правда, повременить?
Ну сколько здесь осталось до Нового Года? Потешусь иллюзией возможного счастья; я, помнится, гладя на это кольцо, мечтала и верила, что у нас все получится. Даже в ночи пыталась увидеть, как игриво оно сверкает. На всякий случай предупреждаю:
— Ничего не изменится.
— Для начала неплохо, — соглашается Яр, и с такой хитрой улыбкой, что я снова считываю без слов. «Ничего не изменится» он услышал так, как угодно ему, а именно: пробуй, хуже не станет!
Вот ведь… У меня такое ощущение, что сделай я шаг в любую сторону, кроме обратного, попаду в расставленную ловушку. Возможно, там ждет меня нечто вкуснее кусочка сыра, вот только я вовсе не чувствую голода и желания соблазниться. Так, иногда… но
Яр расплачивается с официантом, и я не рвусь доказывать, что в состоянии заплатить за два чая. Это смешно, после его миллионов на моем расчетном счету. Через опустевший холл выходим на шумную улицу: большой город и ночью не спит — так что в двенадцатом часу тишина ему даже не снится. Я старательно обхожу квашню из снега, оберегая сапожки, и уже в машине вспоминаю деталь, которая показалась наиболее странной за один безумный день с олигархом.
— А почему ты просил выбрать обувь без каблука?
— У меня, как обычно, было несколько причин. Перечислить?
Нетерпеливо киваю.
— Во-первых, ты не любишь каблуки, во-вторых, ты вообще неправильно выбираешь обувь, из-за чего тебе тяжело на каблуках передвигаться, в-третьих, ты же видела Кирилла — он с тебя ростом. И он настолько заморочен на эту тему, что сколько бы Катерина за ним не бегала с микрофоном, ей интервью не светит. Не хватало нам к вечеру утомительных «па» от его самомнения.
Кирилл — это тот, что пухленький. В принципе, симпатичный мужчина, хоть и не в моем вкусе. И да, таки с меня ростом.
— А у Никиты какая заморочка?
Никита — это тот, что поначалу отмалчивался и вообще не пытался перетянуть на себя одеяло. Мне кажется, он пришел просто чтобы позволить собой любоваться.
— Не для прессы? — усмехается Яр. — Он любит только все натуральное. Наращенные ногти уже не его вариант, а в глянцевом мире без этого сложно, так что он действительно в поиске.
— А снять все искусственное с девушки, которая понравится, он не пробовал? — изумляюсь я.
— И что от нее останется? — изумляется в свою очередь Яр.
— Ладно, а что у Назара?
Назар — это лысый, и как по мне, из них троих самый харизматичный.
— Что, нет ничего? Или ты не в курсе? — спрашиваю после продолжительного ожидания.
— Есть, — говорит неохотно Яр, — его заморочка в том, что у нас с ним очень схожие вкусы.
Нехороший холодок пробегает у меня по спине, заставив почти нырнуть в песцовую шубу. Напрасный страх или предчувствие? Яр умудряется нащупать мою руку в глубоком кармане и сжимает ее легонько, как бы заверяя, что нечего бояться, никому не отдаст, и хотя на самом деле он ни слова не говорит, а я не считаю, что принадлежу ему… все равно успокаиваюсь.
Машина останавливается у моего подъезда и я, поспешно отняв руку, прощаюсь.
— Пока, — говорю и иду себе. Не свидание ведь, нечего мяться в ожидании поцелуя. Тьфу ты… лезет же в голову всякое… это все сон этой ночью, и еще я не выспалась и устала…
Слышу, как хлопает еще одна дверца. Оборачиваюсь. Это Яр выходит следом за мной. Смотрит то на меня, то на небо, скрытое вязким туманом и ночной полутьмой (полутьмой из-за желтых окон и фонарных столбов), взглядом находит третий этаж, шевелит бровями в глубоком раздумье. Что там особенного? Я тоже задираю голову вверх — из кухонных окон виден неяркий свет, скорее всего, Егор уже спит, просто оставил включенным бра для меня в коридоре. На душе так теплеет от его теплоты, что и шуба мешает.