Дым и зеркала
Шрифт:
— Мы вырежем кусок ткани со спины. Тина!.. — Та вытащила из сумочки маникюрные ножницы и отдала их Эми, которая с блеском в глазах двинулась к Зеву. — А потом заклеим края рубашки, чтобы они не развевались, после чего прилепим к тебе бутылку.
— Она большая, — с ухмылкой заметил Сордж. — Почему бы тебе просто не засунуть ее в штаны?
Эми замерла, сердито зыркнула на него и вернула ножницы Тине.
— Что ж, с такой унылой компанией, как вы, не повеселишься, — констатировал оператор-постановщик.
Дверь, ведущая в столовую,
— Мы все принесли.
— Отлично, — одобрительно улыбнулся Питер. — Поставьте и сходите за емкостью с распылителем. В ней — чистящее средство.
— Мы не видели никаких бутылок со спреем.
— Она там.
Сордж пересек кладовку, помедлил, протянул руку к двери и предложил:
— Я схожу с вами.
— Почему ты не хочешь сделать это один? — Павин протянул ему лампу.
— Не хочу. Пошли. Varamous.
— Это не французский, — пробормотал Сайлин, поставил банку с краской на стол, повернулся и последовал за Сорджем и звукооператором.
— Я человек многих талантов, — ответил Сордж, и дверь захлопнулась.
Тони залпом допил остатки сладкой воды, сполз со стола и распорядился:
— Ладно. Откройте банку с краской и поставьте ее снаружи, у двери на кухню. Эми, жди рядом с ней. Когда принесут чистящее средство, Зев, Адам и Маус — будьте готовы встретить меня у двери в подвал. Дождитесь, пока я начну спускаться вниз по задней лестнице, и приступайте. Проволочки — скверное дело. — Тони чувствовал, как пот течет по спине. — Позаботьтесь, чтобы распылитель был наготове, выставленный на максимум. Нам надо только рассечь кровавый узор, этого хватит. Необязательно стирать его целиком. Остальные… В общем, если все полетит в ад, то узор на полу защитит вас. У вас есть ноутбук и свечи. Вам надо будет всего лишь продержаться до утра.
— А если Каулфилд затянет тебя к себе? — спросила Эми.
— Вы погибнете, а я проведу вечность в качестве трети существа, до которого не додумались бы даже наши сценаристы. Причем двумя другими его третями являются столетний голый гомофоб и зло, накопившееся в доме.
— Уж лучше сдохнуть. — Улыбка Эми не затронула ее глаз.
— Да неужто?
Тони поднялся наверх, когда Люси Льюис убила своего коллегу, и подождал около ванной комнаты на втором этаже, пока она повесится. Потом единственным источником света осталась лампа в его руке. Карл заплакал снова. Тони зашел внутрь и позвал:
— Касси? Стивен?
Он не знал, где они были последние… В общем, вряд ли кто мог сказать, сколько времени прошло с тех пор, как он видел их в последний раз. Часы не работали, время можно было определить только очень приблизительно, по «повторным показам». Но парень не видел детей уже давно.
— Ребята? Мне надо с вами поговорить. Это важно.
Ничего. Большая белая пустая ванная комната.
Он вздохнул и подошел к зеркалу.
Теперь уже не такая пустая и
«Не многовато ли крови после убийства двоих детей, даже учитывая, что раны на их головах кровоточат как ненормальные? Может, такой след остается после каждого „повторного показа“? Это чертовски угнетает».
— Ребята, я вижу ваши отражения, знаю, что вы здесь.
Они смотрели на него, но только в зеркале. Касси казалась печальной, Стивен — упрямым.
«Прекрасно».
— Тварь, сидящая в подвале, хочет, чтобы я к ней присоединился. Она держит в заложниках Ли, чтоб я был послушным. Думаю, мы сможем победить ее, если один из вас поможет мне спасти Николаса.
Касси отвела взгляд. Стивен взял руку сестры, покоящуюся на его ноге, и переплел их пальцы. Он не смог бы более отчетливо сказать: «Моя», даже если бы произнес это вслух.
Тони считал время по ударам сердца. Он должен был убедить их, пока не начался следующий «повторный показ», в котором они участвовали.
— Если я не смогу спасти Ли… — «Попытайся снова». — Если он умрет, то и я вместе с ним. Вы, ребята, мертвы, поэтому должны признать, что живыми быть лучше. Живыми и вместе. Потому что он и я — мы не будем вместе, если умрем.
«Да. Какие „четкие“ формулировки! Возможно, пить сладкую воду было плохой идеей, поскольку теперь я не могу внятно изложить ни одной мысли.
Пришло время тяжелой артиллерии, волшебного слова».
— Пожалуйста…
— Если мы тебе поможем, то оно узнает, что у нас есть нечто большее, чем то существование, которое нам дозволено.
Тони обернулся. Касси сидела на краю ванны одна. Ее пальцы, обхватывавшие руку брата, растворялись в воздухе. Единственный глаз не отрываясь смотрел на Тони, умоляя понять.
— Если оно узнает, что мы все понимаем и осознаем…
— То снова убьет нас. — Теперь появился и Стивен. — Тварь отберет тот маленький кусочек жизни, который у нас есть. Ты этого хочешь? Раз мы мертвы, то уже не в счет, не то что живые?
«Да.
Нет.
Проклятье!»
— Если вы мертвы, тогда у вас уже нет жизни, так ведь?
Стивен прищурился и встал. Его вид впервые за ночь был угрожающим.
— Убирайся! — заявил мальчишка.
Тони вспомнил, каково было ощутить его мимолетное прикосновение к своему плечу, попятился к двери, поднял обе руки.
— Извини!
— Этого недостаточно. — Стивен резко остановился, его голова снова сместилась.
Касси встала, все еще держа ладонь брата. Их руки натянулись.
— Он прав, Стивен. То, что у нас есть, — это не жизнь.
— Ладно, пусть так. — Он поправил голову. — Но мы вместе и не должны это утратить. Я не могу рисковать потерять это! А ты?
— Мы не знаем, чем станем потом. Но если мы не поможем, то Ли наверняка умрет, да?
Тони кивнул и спросил:
— Оно же вас еще не заметило?