Дырка для ордена
Шрифт:
– А я?
– А ты как будто через пару дней обещал туда же подъехать, а где сейчас живешь, она не знает, может – у случайной любовницы и тебе нужно с ней проблемы уладить. Нет, расклад совершенно чудесный получается, и ведь ловить их на Сходне куда удобнее будет, чем в Москве, ты понял? В общем, детали мы еще подработаем..
Замысел Тарханова показался Вадиму действительно удачным. Тем более если Елена сегодня же позвонит, в Москве его искать больше не будут. Он приобретает определенную свободу действий,
– Хорошо, тебе виднее.
– И мы еще одно выигрываем, – вернулся к началу темы Тарханов. – Если твоя с моей подружатся, и все прочие проблемы значительно облегчатся.
Тут стихийный психолог Тарханов тоже был прав.
Впрочем, отчего же стихийный? Офицер, чтобы руководить сотнями и тысячами самых различных людей в экстремальных ситуациях, не может не быть психологом. Профессиональным, пусть и не дипломированным.
Расставшись с Еленой и Сергеем, Ляхов сначала поехал на квартиру к Максиму.
Доктор под свой замысел вытянул у Вадима столько денег, что тот уже начал задумываться, не есть ли вся эта история лишь способом максимально облегчить его кошелек. Хотя аппаратура выглядела убедительно и результаты кое-какие имелись.
Но в этот раз коллега его обрадовал. Был он, по обычаю, слегка выпивши. Похоже, относился к типу «доброкачественных алкоголиков», знающих меру и употребляющих ровно столько спиртного, чтобы поддерживать не мешающий работе тонус. Впрочем, все это до поры.
– Вот, любуйся, первый экспериментальный полевой образец!
Максим выложил перед ним на стол прибор, больше всего напоминающий ставшие модными несколько лет назад портативные магнитофоны с индивидуальной капсулой-динамиком. Да и сделанный, похоже, на его же базе.
Только на лицевой панели прибора, кроме ручек управления, имелось четыре вертикальных остекленных шкалы, каждая окрашена последовательно в красный, желтый и зеленый цвета.
– Это, конечно, только выносной терминал, связанный по радио со стационарным анализатором, но на расстоянии километров пять-семь он действует.
– Действует – как?
– По задуманной схеме. Запоминай.
Левая шкала – эмоциональный настрой пациента. В основном по отношению к ближайшему объекту, то есть к тебе. Но могут быть и варианты. Красный цвет – агрессивность или злонамеренность, желтый – безразличие, зеленый – доброжелательность и симпатия. Стрелка показывает степень напряженности эмоций.
Следующая – коэффициент интеллекта. Опять же по отношению к тебе. Красное – он тебя умнее, желтое – уровень, зеленое – ниже.
Третья – степень искренности. Красное – врет внаглую, желтое – это как обычно, человек о чем-то говорит, о чем-то умалчивает, но без специального умысла. Зеленое – откровенность, какая редко и бывает. Ну, может, у родителей
И, наконец, правая шкала. Это, – Максим сделал хитрое лицо и хихикнул, – особая. Незаменима в определенных ситуациях. Показывает степень сексуальной озабоченности у женщин. Снизу вверх, фригидность, нормальное в повседневной жизни отсутствие соответствующего настроя и, наконец, желание, возбуждение, полная готовность хоть где и хоть как.
– Что, действительно? С трудом верится. – Вадим покрутил в руках не слишком толстую коробку размером чуть больше ладони. – То было полтонны веса, и вдруг..
– Так полтонны и осталось. Но у меня в лаборатории. А здесь только примитивный сканер эмоций, радиопередатчик и указатель. Все. Ну, еще аккумуляторы. Сигнал считывается, подается на главный анализатор, обрабатывается, и диагноз поступает обратно.
Все это время Ляхов держал прибор направленным на Максима.
Стрелки гарантировали его благорасположение, переходящее в братскую любовь, примерно равный умственный уровень и достаточную долю откровенности. Женская шкала, естественно, не функционировала.
– Ну, если все так, то здорово. Я забираю. В ближайшее время эта машинка может мне здорово пригодиться. Только поясни, если мне придется с двумя людьми сразу беседовать, как сообразить, к кому показатели относятся?
– Тут пока недоработка, – согласился Максим. – А что ты хочешь, все в процессе, до меня в мире никто такого не делал, и я тоже не бог. Найди способ равноудалить их метров на десять, нажми кнопку, через три минуты смотри. Раньше не выйдет. Пока сигнал пройдет, пока отработается, пока обратно..
– Ты чего? У тебя сигнал со скоростью звука передается?
– Почему, нормальное радио. Ах да, это я того, зарапортовался. Время на прохождение сигнала учитывать не нужно..
– Вот то-то. Я поехал, а ты смотри, больше не пей. Я не моралист, но вдруг мне еще консультация потребуется?
После визита к Максиму Ляхов, снабженный уже двумя секретными приборами, заскочил к себе в общежитие.
Пресловутая сабля, предмет вожделения аргентинского коллекционера, так и висела над диваном.
Привез, повесил на коврик и почти забыл, иногда зацепляясь за нее взглядом, и думал, что невредно бы сходить в Исторический музей и попросить тамошних специалистов оценить ее возраст, место изготовления и реальную ценность. Да все как-то недосуг было.
Сейчас же Ляхов, испытывая смутное беспокойство от присутствия сабли в своей комнате, решил рассмотреть ее подробнее.
Черт его знает, какое-то уж слишком большое значение она приобретает. Чутье ему подсказывало, что не в исторической ценности клинка и не в стоимости украшающих эфес и ножны камней тут дело.