Дыши
Шрифт:
Больница находится далеко, но водитель оперативно доставил меня к ней, но меня ждал следующий капкан зовущийся «медперсонал».
Никто не хотел пропускать меня в палату к Павлу, с боем, я всё-таки прорвалась к нему назвавшись женой. У палаты стояли полицейские и врачи. Мужчины с погонами так же не пропускали меня, начали опрашивать, выяснять кто я и зачем пришла. Я уже было опустила руки как подоспели мать и дочь Павла.
– Юленька?
– вмешалась в нашу словесную дуэль Валентина.
Она строго осмотрела молодого и
Девочка была в шоке, со слезами на глазах стала расспрашивать меня о том, что же случилось с её отцом.
– Викуша, я сама ничего пока не знаю. Уверена, что с твоим папой все будет хорошо.
– успокаивала я её поглаживая по волосам.
– В палату могут войти только родственники.
– ответил врач пожилой женщине и молодому следователю. Тот недовольно фыркнул и пропустил Валентину с внучкой, меня же остановил.
– Вы не приходитесь родственницей, поэтому приходите позже, когда Павел Григорьевич придет в сознание.
– Да как вы смеете?
– встрепенулась Валентина.
– Юля член нашей семьи! Невеста, пока что, но скоро станет его супругой.
Слова женщины задели меня так сильно, от чего слезы уже наворачивались на глазах. Сейчас, я готова стать внебрачным ребенком Исаева, лишь бы поскорее увидеть его.
Мужчины недовольно переглянулись, но пропустили.
Палата оказалась очень светлая и просторная, вокруг постели Павла трудятся молодые медсестрички перевязывают его голову и ставят капельницы. Увидев мужчину мы синхронно, втроем ахнули.
Весь перебинтованный, лицо в кровоподтеках и ссадинах, на ноге и руке гипс, из кисти торчит катетер присоединенный к капельнице.
– Боже… сынок, кто посмел довести тебя до этого?
– возмущенно и одновременно напугано интересовалась его мать, подбегая ближе.
Вика так же бросилась к его койке. Одна из медсестер вкратце объяснилась с перепуганной женщиной о состояние пациента.
– Жизни уже ничего не угрожает. После операции он какое-то время будет спать, отходить от наркоза и позже сможет сам все рассказать.
Пока женщина забрасывала девушку вопросами, выуживая подробности, я молча смотрела на мужчину.
Сердце разрывается от переживания за него, слезы ручьем катятся по щекам, страх поглощает все сильнее от одной мысли, что его могло не стать.
– Я его лечащий врач.
– в комнату прошествовал пожилой мужчина в белоснежном халате. Медсестры отступили от постели освобождая проход.
– Не плачьте, все обошлось.
– Василий Васильевич, - прочла я имя мужчины с бейджика.
– пожалуйста, расскажите, что случилось?
– Он был доставлен рано утром. Со слов следователя, его сбила машина, при чем намеренно, но из-за физических подготовки ему удалось избежать самого страшного, своевременно сгруппировавшись он, можно
– Состояние… в каком он состояние.
– сдерживая слезы спросила Валентина. Врач окинул каждую из нас изучающим взглядом и сцепив руки в замок за спиной продолжил.
– Сломано три ребра, удачно, без осколков. Большеберцовая кость треснула, сотрясение, обширные синяки и ссадины. Была проведена операция на руке, открытый перелом… Девушки, не плачьте так, все хорошо. Операция проведена успешно и скоро все заживет. Он крепкий, выдержит.
– Ещё бы! Конечно выдержит.
– облегченно выдохнула Валентина и обняла внучку. Вика совсем расклеилась, плачет и улыбается, и снова плачет.
– Скоро он будет отходить от наркоза, так что не задерживайтесь. Завтра можете приехать навестить его, а сейчас мне нужен кто-то из близких родственников для заполнения документов.
Валентина понимающе поднялась с места и вышла с врачом, оставив меня с Викой в палате. После услышанного стало легче дышать. Отпустило панику, но страх никуда не пропал.
Обняла перепуганную девочку, рассматривая лицо бывшего начальника. Никогда не видела картины страшнее чем сейчас. Страшно не из-за синяков и царапин, они заживут, страшно осознавать, что я могла потерять его. Как по щелчку все обиды забылись, я с удовольствием соглашусь остаться рядом в качестве помошницы, главное быть рядом с этим мужчиной. Главное знать, что с ним все в порядке.
Позже вернулась Валентина и предупредила, что договорилась с врачом и для меня выписали индивидуальный пропуск, как его «невесте».
– Когда ты уезжаешь?
– интересовалась Вика одевая варежки. На улице поднимается метель, все застилает снегом.
– Не знаю Вик, не знаю. Не скоро, а может вообще не уеду.
Девочка просияла, а её бабушка задумчиво шла рядом, держа внучку за руку на спуске с лестницы.
– А когда ты к нам переедешь?
– Перееду?
– удивленно переспросила я.
– Ну, да. Ты же теперь папина невеста, а значит должна жить с нами.
Валентина хитро заулыбалась и приобняла внучку за плечи, остановилась у машины с личным водителем Павла. В голове прикидываю как лучше ответить девочке, но мать бывшего начальника опережает меня.
– И правда, Юль. Пока Паша в таком состоянии, поживи с нами.
– я уже открыла рот, что бы вежливо отказаться.
– Мне так будет спокойнее и Вике тоже. Вдруг, - она перекрестилась и три раза поплевала за левое плечо.
– не дай боже, что-то случится с Пашей, будем во все оружия. Ты нам нужна как никогда.
– Понимаете, я сегодня должна была уезжать, а тут такие события…
– Тем более! Вещи небось уже оправила?
– ошалев, я вспомнила о незаконченных делах и о том, что действительно вывезла практически всю мебель. Женщина, воспользовавшись моментом, подловила меня и под руку начала усаживать в машину.