Дыши
Шрифт:
– И вы решили, что я, та самая достойная замена?
– изумилась.
– Не торопись с ответом, но и не задерживайся. Как ни как вы много лет работали вместе, он считал тебя правой рукой. Достойнее тебя сложно найти. Ты знакома со всеми партнерами, поставщиками и все знают кто ты такая, никто лучше не справиться с его обязанностями.
– он строго окинул меня взглядом.
– Ты давно заслужила авторитет в глазах всего отдела и не только его. Я хорошо помню то время, когда тебе приходилось заменять Исаева в его отсутствие и ты справилась.
Слишком
– Вы так говорите, будто выбора у меня нет.
– Выбор есть всегда.
– победно улыбнулся он.
– Главное не забывай, ты всегда можешь посоветоваться с Пашей.
Сомневаясь, но я все же согласилась на предложение генерального.
Не могу я оставить Исаева в такой момент, он чудом выжил и если я отвернусь от него, буду ненавидеть себя за это. Он никогда не бросал меня и я не смогу бросить его.
Договорились с Тимофеем Романовичем, заключили временный контракт на время отсутствия начальника.
В больнице благодаря пропуску меня без вопросов впустили в палату Павла. Валентины и Вики в ней не оказалось. Павел был абсолютно один и мирно спал. Перебинтованный, покрытый ссадинами и уже посиневшими синяками, отросшей щетиной на щеках и подбородке, а главное, с разрисованным гипсом на ноге. Вика постаралась или кто-то ещё. Может молоденькие медсестры?
На цыпочках подошла к стулу, что стоял у постели мужчины, устроилась на нем.
Вот смотрю на него и хочется плакать. Никогда его таким не видела, даже спящий, он выглядит уставшим и измученным. Просидела я долго в ожидание пока он проснется, сама не поняла как уснула.
Разбудил меня какой-то непонятный скрип. Я так резко вскочила с места от чего закружилась голова и заболели виски.
– Павел Григорьевич?
– уставилась во все глаза на бодрого начальника. Он с непроницаемым лицом смотрел на меня.
– Вы уже проснулись… Как вы себя чувствуете, может позвать врача?
– взвинчено тараторила я осипшим голосом.
– Нет, не надо.
Спустя несколько секунд ответил он и отвернулся от меня к окну за которым уже смеркалось. Осмотрелась по сторонам, никого как не было, так и нет. Палату освещает лишь один светильник предназначенный для чтения.
– А где ваша мама и Вика?
– Уехали.
– Куда?
– Домой.
– Зачем?
Исаев, наконец, повернулся ко мне и безразлично ответил.
– Я отправил. Ты тоже уходи.
Слишком больно видеть его опустошенные глаза, а ведь ещё недавно они горели, согревали меня. Между нами будто пропасть, я это ощущаю. Он не хочет меня видеть.
– Вы помните, что с вами случилось?
– вежливо, собравшись силами спросила его, осипшим голосом.
– Юля, зачем ты приехала?.
– Я… - теребя край белого халата я опустила глаза к дрожащим рукам.
– я волновалась и сейчас волнуюсь за тебя.
– С чего вдруг?
– с издевкой начал он.
– В последнюю нашу встречу, ты совсем обо мне не волновалась.
Растерявшись с обидой подняла на него застилающие слезами глаза. Силуэт его расплывчат, он не смотрит в мою сторону, смотрит в стену напротив.
– Не говори так! С ума сходила, места не нахожу себе так боюсь за тебя, а ты ведешь себя словно мы не знакомы и…
– И? Договаривай же.
– Делаешь вид словно ничего не было… - вытираю мокрые щеки от слез. Внутри все сжимается от обиды и унижения.
– А разве не ты мне сказала, что ничего нет и никогда не будет.- холодок прошёлся по рукам и ногам.
– Юля, уходи, уезжай, я не держу тебя. Ты так хотела, чтобы я отпустил тебя, так вот, я отпустил. Мне твоя жалость не нужна.
В груди все разрывается на части.
Его безразличные и холодные глаза режут в сто раз больнее, чем слова. На негнущихся ногах ухожу в сторону выхода, но приоткрыв дверь оборачиваюсь. Смотрю прямо в его потемневшие глаза, а он в мои заплаканные.
Надо же было влюбиться мне в такого бесчувственного человека, а я ведь начала менять свое мнение о нем. Слова говорят одно, а поступки другое, так я думала, но теперь вижу перед собой абсолютно незнакомого мне человека.
– Поправляйтесь, Павел Григорьевич.
– уже сделав шаг, я остановилась.
– Вы должны знать. Меня вызывал к себе Тимофей Романович, уговорил вернуться… пока вы на лечении.
Не удостоив меня ответом, он молча отвернулся.
Возвращаться в его дом, к его семье, не хотелось, я там лишняя и наверное он не хотел бы меня там видеть, но выбора у меня не осталось. Я обзвонила тех, кто бы смог меня принять у себя на какое-то время, но ничего не вышло. Кто-то уехал, кто-то остался у бойфренда, а кто-то не ответил. Мебель ещё не доставили, так что смысла возвращаться в пустую квартиру, нет. Вернулась в дом начальника поздно.
Утром отправилась на старую работу, но на новую, временную должность. Лада обрадовалась моему возвращению больше чем я ожидала.
– Лада, подготовь отчеты и расписание по которому Павлу Григорьевичу предстояло работать. Отчитайся через час о… - завалила бедную помошницу работой и сама окунулась в неё.
Спустя несколько часов весь отдел гудел моим возвращением и внезапным повышением.
– Маша… временно. Я здесь временно занимаю кресло Павла Григорьевича.
– в десятый раз объясняла я подруге.
– Да какая разница?
– радовалась она.
– Всем очень жалко Павла Григорьевича, но с его отсутствием в отделе царит мир и спокойствие.
– Неужели?
– А то!
– развалившись на кожаном диване начальника лепетала она.
– Никто не бегает в панике, не нервничает, все отдыхают и не спеша выполняют свою работу.
Зря ты это сказала, конечно.
– Значит, пока кошка спит, мышки пируют?
– Что-то вроде того… Юль, ты чего такая хмурая?
– запоздало спохватилась девушка.