Дюна
Шрифт:
Наконец Хара произнесла завершающую фразу, вложив в свои слова такую ярость, какой Джессика никогда в них прежде не слышала.
— Мы никогда не простим и никогда не забудем!
В многозначительной тишине, последовавшей за ее словами, они услышали перешептывание людей, шуршание множества бурнусов. Джессика почувствовала, что за портьерами, отгораживающими комнату, кто-то стоит.
— Преподобная Мать?
Голос был женский, и Джессика узнала его: он принадлежал Тартаре, одной из жен Стилгара.
— В
— Неприятности, Преподобная Мать.
От внезапного страха за Поля у Джессики сжалось сердце.
— Поль… — прошептала она.
Тартара раздвинула портьеры и шагнула внутрь. Джессика успела мельком заметить группу людей, столпившихся во внешней комнате, за портьерами. Она посмотрела на Тартару — маленькую, смуглую женщину в красно-черном бурнусе, с совершенно синими глазами, которые она с привычной почтительностью не отводила от лица Джессики, крохотным носиков, который она морщила, чтобы скрыть шрамы от носовых фильтров.
— В чем дело? — резко повторила Джессика.
— Из песков пришла весть. Узул встречается с творилом… испытание назначено на сегодня. Наши юноши говорят, что он, конечно, выдержит его, значит, к наступлению ночи он уже станет дюнным всадником. Все юноши решили отправиться на раззью. Они сделают на севере набег и встретят там Узула. Они затевают большой скандал. Они сказали, что заставят его бросить вызов Стилгару и стать вождем.
Собирание воды, укрепление дюн, медленное, но верное изменение мира — этого им уже недостаточно, подумала Джессика. Небольшие набеги, набеги наверняка — этого больше недостаточно, после того как мы с Нолем обучили их. Они почувствовали свою силу. Они хотят сражаться.
Тартара переступила с ноги на ногу и кашлянула.
Мы понимаем важность осмотрительности и терпения, но в этом и главная причина нашей нерешительности. Мы знаем, какой вред может нанести слишком долгое ожидание. Если оно чересчур затянется, мы потеряем ощущение стоящей перед нами цели.
— Юноши говорят, что, если Узул не вызовет Стилгара, значит, он трус.
Тартара опустила глаза.
— Вот, значит, как, — пробормотала Джессика и подумала: Я предвидела, что это произойдет. И Стилгар тоже.
Тартара снова откашлялась,
— Даже мой брат Шоаб так говорит. Они хотят не оставить Узулу никакого выбора.
Вот и произошло. И теперь Поль должен справиться сам. Преподобная Мать не осмелится вмешиваться в борьбу за власть.
Аля высвободила свою ручку из руки матери и сказала:
— Я пойду с Тартарой и послушаю, что говорят эти юноши. Возможно, это что-нибудь даст.
Джессика встретилась глазами со взглядом Тартары, но обратилась к Але:
— Хорошо, ступай.
— Мы не хотим, чтобы это случилось, Преподобная Мать, — сказала Тартара.
— Не хотим, — согласилась Джессика. — Роду нужны все его силы, — она посмотрела на Хару: — Ты пойдешь с ними?
Хара ответила на непрозвучавшую часть вопроса:
— Тартара не допустит, чтобы Але причинили вред. Она знает, что скоро мы обе, и я и она, будем женами одного мужчины. Мы уже все с ней обговорили. — Хара подняла глаза на Тартару, потом на Джессику. — Мы понимаем друг друга.
Тартара протянула Але руку:
— Нам нужно спешить. Юноши скоро отправляются в путь.
Они раздвинули портьеры; рука ребенка лежала в маленькой женской руке, но, казалось, что ребенок здесь старший.
— Если Поль-Муад-Диб убьет Стилгара, это не пойдет на пользу племени, — сказала Хара. — В прежние времена мы не знали другого способа смены вождей, но сейчас времена изменились.
— Они изменились и для тебя тоже, — заметила Джессика.
— Не думай, что я сомневаюсь в исходе их поединка. Узул не может не победить.
— Это я и имела в виду.
— Ты думаешь, что тут задеты мои личные чувства, — Хара покачала головой, и водные бирки звякнули на ее шее. — Как ты ошибаешься! Может, ты думаешь, что я сожалею, что Узул не выбрал меня, что я ревную к Чейни?
— Ты сама можешь сделать свой выбор, как захочешь.
— Мне жаль Чейни, — продолжала Хара.
Джессика насторожилась:
— Что ты имеешь в виду?
— Я знаю, что ты думаешь про Чейни. Ты думаешь, что она не может быть женой для твоего сына.
Джессика откинулась назад, расслабилась на подушках и пожала плечами.
— Возможно.
— Может быть, ты и права. Но даже если так, у тебя есть союзник, о котором ты не догадываешься: сама Чейни. Она хочет только, чтобы Ему было лучше.
Джессика проглотила внезапно застрявший в горле ком.
— Чейни мне очень дорога. Она могла бы…
— У тебя очень грязные ковры, — оборвала ее Хара. Она скользнула взглядом по полу, отводя глаза от Джессики. — Столько народу здесь все время топчется. Тебе надо бы приказать, чтобы их чистили почаще.
~ ~ ~
Политические игры внутри ортодоксальной религии неизбежны. Борьба за власть присутствует в обучении, воспитании и распорядке жизни ортодоксальной общины. Оказываясь под таким давлением, лидеры подобной общины неизбежно сталкиваются с внутренне присущей ей проблемой: либо лицемерить и идти на уступки, чтобы сохранить власть, либо быть готовыми пожертвовать собой ради ортодоксальных идей.