Джаг
Шрифт:
ГОРОД-ЗАПАДНЯ
Глава 1
Лошадь захромала сильнее, и Кавендиш, проклиная судьбу, соскочил на землю.
— Черт бы побрал теперешних лошадей! — пробурчал он. — Они стали хрупкими, как хрусталь. Сейчас просто невозможно найти хорошего рысака.
— Жюмар, вот что тебе нужно, — подсказал Джаг, тоже слезая с лошади.
— Жюмар? А почему не кентавр?
Предполагалось, что жюмар явился продуктом совокупления осла с коровой. Об этом ходили упорные
Джаг пожал плечами.
— Ты путаешь рабочих лошадей со скакунами, — сказал он. — Твоя лошадь смертельно устала, ей необходим отдых. Не удивительно, что она едва переставляет ноги.
— Во всем виновата паршивая дорога, — проворчал Кавендиш. — Лошадь угодила ногой в рытвину, вот и все. Кости у нее, как у колибри. Проклятые перекупщики! Вместо того, чтобы откормить лошадей, дать им окрепнуть, стараются сбыть их как можно скорее. Важна только прибыль, а расхлебывать неприятности приходится нам. Подлый мир, подлые люди! Дерьмо!
Джаг сокрушенно вздохнул.
— Твоей лошадке лет десять, — сказал он, кивнув в сторону пегой.
— К тому же ты за нее не переплатил. Ты украл ее у охотников за крылатыми людьми.
Обдирая комки глины с ног лошади, разведчик бросил на Джага хмурый взгляд.
— Если бы ты не затащил меня в этот вонючий самолет с пилотом алкоголиком, все было бы иначе. Это благодаря тебе я стал конокрадом.
Он раздраженно указал на гнедую, опухшие ноги которой Джаг поливал водой из фляжки, чтобы снять усталость.
— А ее? — процедил Кавендиш сквозь зубы. — Может, ты ее купил?
Джаг промолчал. Свою гнедую он тоже позаимствовал у охотников.
— Это нельзя назвать воровством, — снова заговорил разведчик, ощупывая суставы пегой. — Ведь у этих лошадок не осталось хозяев. Ты же их всех укокошил. Предоставленные сами себе, лошади либо одичали бы, либо стали жертвами хищников.
— Они вполне могли прибиться к какому-нибудь табуну диких мустангов, — неуверенно возразил Джаг.
Разведчик презрительно усмехнулся.
— Совершенно исключено, если тебя интересует мое мнение. Наши животные имеют отметину принадлежности к человеку: его запах… Мустанги ни за что не приняли бы их в свой табун. Возможно, даже убили бы. Я слышал, что жеребцы мустангов очень злы и агрессивны. Они никому не позволяют приблизиться к своим кобылам. Странно, что у некоторых животных так сильно развит инстинкт собственника. Лично я, например, никогда не терял голову при виде самки… — Кавендиш усмехнулся. — Ну разве что на короткое время, пока не сниму сапоги.
Джаг промолчал. Он отродясь не рассматривал женщину только как источник наслаждений, и не хотел втягивать себя в рассуждения на эту тему.
— Не нравится мне здесь, — произнес вдруг Кавендиш, выпрямившись.
Уже почти восемь недель друзья двигались на юг.
Они прошли через пустыни и плоскогорья, где земля была
Климат здесь оказался очень мягкий. Вот только людей путники не встретили — лишь развалины и горы гниющих отбросов. Судя по всему, в прошлом тут было многолюдно.
Сейчас перед ними простиралась городская зона, застроенная в основном частными домами, которые стояли вплотную друг к другу и подчас разделялись полоской зелени шириной в носовой платок. Крайне редко встречались пяти-шестиэтажные жилые здания. Создалось впечатление, что местные жители навсегда покинули этот район. И это массовое бегство случилось не вчера, о чем свидетельствовали буйно разросшиеся кустарники и сорная трава.
Бетонные строения буквально затянулись переплетением гибких щупалец и ветвей. Агрессивная растительность проникала через окна внутрь помещений, извиваясь, ползла вдоль стен, как скопище слепых змей в поисках выхода, и, поднимаясь к потолку, прорывала кровлю.
Ядовитый, кислотный плющ набросился на фасады зданий. Напористые и цепкие ветви, вгрызаясь в стены, по капле вливали свой разрушительный сок в глубину строительных материалов. От стен отваливались огромные куски, превращаясь впоследствии в порошок, перенасыщенный селитрой.
Глубоко в фундамент внедрялись корни, неотвратимо смещая несущие плиты, отчего здания проседали и наклонялись, словно корабли, готовые вот-вот черпануть бортом воду.
Быстрорастущие деревья буквально вспарывали дома, делая их похожими на разбившиеся о рифы морские лайнеры, в чреве которых обосновалась всевозможная растительность.
Все было в запустении.
— Я предпочитаю пустыню, — сказал Кавендиш, доставая из нагрудного кармана длинную и тонкую сигару-медианитос. — Там хоть знаешь, куда идешь, а здесь дальше двести метров ничего не видно. Опасность может подстерегать тебя за любой развалиной.
Джаг поднял голову к небесам.
— Не могу понять, почему здешние жители ушли отсюда, — пробормотал он. — Ведь, похоже, эта зона не затронута Осадками…
Следуя новому календарю, время Осадков соответствовало третьему циклу, который шел за сезоном Пепла и сезоном Самых Длинных Ночей. Затем шел неприятный период Бешеной Природы, который характеризовался абсолютной непредсказуемостью погоды. В течение одного дня заморозки могли смениться нестерпимой жарой, а холодный ливень — превратиться в теплый моросящий дождик. А то вдруг на землю обрушивалась снежная буря или все вокруг заволакивал вязкий удушливый туман, непроницаемая пелена которого делала человека слепым и беспомощным.