Джакузи для Офелии
Шрифт:
«Вот и к делу подошли», — оживился про себя Маркиз и устроился поудобнее, прислушиваясь к разговору.
— Не может быть! — Ирина повысила голос. — Этого просто не может быть! Она не могла, она — полная дура! Я так хорошо сумела ее убедить…
— Однако, хоть ты и утверждаешь, что она полная дура, все же ей удалось выбраться из той квартиры незамеченной, — ехидно напомнил мужчина. — Мы до сих пор не знаем, что там случилось. Ясно только, что полиция не прихватила ее с поличным и не обвинила в убийстве по горячим следам. И ты, вместо того, чтобы разведать, что произошло,
— Там все время вертелись какие-то подозрительные личности, — призналась Ирина, — я просто испугалась, что они возьмут меня на заметку… Но то, что ты говоришь… как она могла меня вычислить? Она же ничего про меня не знает! Мы с ней не виделись больше двух лет! И не перезванивались даже!
— Все-таки подумай хорошенько, не могла ли ты кому-то проговориться… ты никого из своих знакомых не встречала в последнее время?
Женщина замолчала, и, судя по всему, ее собеседник почувствовал по ее молчанию, что она что-то вспомнила.
— Может быть… — проговорила она наконец, — но это совершенно невозможно… я не давала ей этот адрес, я не такая дура, я дала ей только телефон ветеринарной клиники… той, куда носила эту кошку… Боже, если бы ты знал, как она мне надоела!
— Не о том ты сейчас говоришь! — крикнул мужчина. — Быстро выкладывай, кто мог знать хоть какие-то твои координаты!
— Это Надька Ратникова, — еле слышно ответила Ирина, — от нее я узнала телефон Ольги, она же вцепилась в меня, как клещ, и потребовала мой. Есть, знаешь, такие люди, хотят все всегда про всех знать, всегда быть в курсе…
— Понятно, стало быть, она стремится много знать, — зловеще протянул мужчина, — мне очень не нравится в людях это качество.
У Маркиза от этих слов стало на душе нехорошо. Он понял, что Иринин собеседник тот человек, у которого слова никогда не расходятся с делом. И хотя он знал о Наде Ратниковой только по Лолиным рассказам, все равно забеспокоился. Леня Маркиз очень не любил насилия. Несправедливости он тоже не любил.
Как видно, Ирина тоже почувствовала в словах собеседника угрозу.
— Что ты хочешь делать, Михаил? — встревоженно спросила она. — Оставь Надежду в покое! Она — несчастная нищая неудачница, абсолютно безобидна, от нее никому не будет вреда!
— В этом деле решать буду я! — жестко отрубил мужчина, которого назвали Михаилом. — Что-то ты стала слишком сентиментальна. Ведь согласилась же ты со мной, что Лисичкина нужно устранить! Он камнем висел у нас на шее, да еще требовал шестьдесят процентов от всей суммы за простую услугу! Дорогая моя, в таких делах нельзя остаться чистенькой!
— Лисичкин — порядочный мерзавец, — согласилась Ирина, — но Надька…
— Разговор окончен! — отрубил мужчина. — И не называй меня больше Михаилом!
— Я привыкла…
— Отвыкай и забудь! Как и о той квартире на Мойке забудь! Была у них экономка и пропала! Сгинула!
— Но кошка… она издохнет…
— Кошка? — мужчина нервно рассмеялся. — О чем ты говоришь? Какая кошка? Твоя собственная жизнь в большой опасности, а тебя беспокоит кошка! К тому же ты только что сама говорила, что кошка надоела
— Да, ты прав, — проговорила Ирина после небольшой паузы, — сама не знаю, что вдруг на меня нашло… поехали туда, куда ты хотел. Возвращаться на Мойку действительно слишком опасно.
«Пежо» снова тронулся с места, переехал по Тучкову мосту на Петроградскую сторону и свернул в один из переулков. Там было совершенно безлюдно, и Маркиз не рискнул следовать за ним. Он остановился на углу и оттуда следил за серебристой машиной.
Эта часть Петроградской стороны застроена маленькими хиреющими фабриками и старыми полузаброшенными складами. Строительная лихорадка последних лет не затронула этот угол города, богатые и просто обеспеченные люди не хотели селиться по соседству с производственными и складскими корпусами, и поэтому время здесь как бы остановилось.
Серебристый «Пежо» подъехал к ржавым железным воротам. Новенькая французская машина казалась здесь удивительно неуместной, как фотомодель в коровнике.
— Заглуши мотор, — проговорил мужчина, — мы приехали.
— Господи, что за дыра, — проговорила женщина с отвращением, — здесь и находится твое «безопасное место»?
— Здесь действительно безопасно. Выходи из машины, дальше мы пойдем пешком.
Маркиз увидел, как две фигуры выбрались из серебристой машины и прошли через калитку рядом с железными воротами. На этом его контакт с объектом прекратился.
Леня немного переждал, затем вышел из своей машины и направился к железным воротам. Калитка не была заперта. Он осторожно приоткрыл ее и заглянул внутрь. По ту сторону ворот наблюдалась безрадостная картина — огромный безлюдный заводской двор, по которому там и сям были разбросаны проржавевшие детали допотопных грузовиков и бульдозеров, автокаров и подъемных механизмов. Среди этих обломков славного прошлого тянулась по грязно-серому подтаявшему снегу двойная цепочка следов, уходившая в направлении четырехэтажного фабричного корпуса из унылого темно-красного кирпича. В довершение картины, из-за угла этого кирпичного здания выбежали две крупные беспородные собаки и с деловым видом перебежали на другой конец двора.
Леня подумал, что войти на территорию сейчас нельзя — он будет в этом дворе, как на ладони, из окон заброшенного заводского корпуса его запросто могут не только увидеть, но и подстрелить, и в этой забытой людьми и богом дыре его труп найдут очень нескоро. И очень возможно, что мужчина привез сюда свою спутницу вовсе не для того, чтобы спрятать ее в безопасном месте от преследователей, а для того, чтобы без помех убить и избавиться от трупа.
Леня вернулся к своей машине, устроился поудобнее на сиденье и приготовился к длительному ожиданию. Он рассчитывал, что партнер Иры Соловьяненко в любом случае вернется и уедет на ее «Пежо», тем самым дав Маркизу возможность проследить за собой.