Джамп

Шалюкова Олеся Сергеевна

Появившийся на экране Змей покачал головой, отстранил за плечо начальника и сел за свой рабочий стол. Вытащил дело из верхнего ящика и углубился в его изучения.

— Отправил? — спросила Эми.

Мужчина, не отрываясь от своего занятия, кивнул.

— Между прочим, — задрала нос тут же девушка. — Прежде чем, что-то говорить в мою сторону, господин начальник, сами женитесь!

Котик отмахнулся.

— Эми, какая женитьба? При нашей работе?

— Вот-вот, — закивала девушка. — Сами же говорите, какое замужество при

нашей работе?

— Для тебя счастливое! И главное, чтобы ты бросила патруль!

Змей поднял голову, заинтересованно глядя на начальника. Эми хватала ртом воздух, не ожидая такого заявления от начальства.

— Это что?! Это за что?! — на повышенных тонах спросила она, подавшись к видеовизору. — Вы хотите сказать, что я плохо работаю? Да?

— Такого я не говорил, — вздохнул Котик.

— Оперативную работу я брошу только в том случае, если не буду справляться с ней! В противном случае, не дождетесь! — твердо заявила Эми, потом застыла, глядя на сообщение на телефоне. — Парикмахер. Всё, я вас покидаю. Завтра в девять часов буду на рабочем месте.

— В восемь, — потребовал Змей.

— В половине девятого? — предложила Эми, подозревая, что после бала и ночного прочтения дел к восьми просто не встанет.

— Хорошо, — согласился мужчина. — Оденься теплее. В Арьере, где дворец — холодно.

Кивнув, Эми отключилась. В который раз подумав, что некоторые достоинства Змея с лихвой перекрывали все его недостатки. Например, вот эта ненавязчивая забота.

Подхватив сумочку с кровати, Эми переместилась к парикмахеру. До бала оставалось еще несколько часов, и их надо было провести с пользой. В сумочке лежали дела о Гюрзе, и Эми надеялась, что удастся изучить хотя бы поверхностно основную информацию.

… Бал начался в восемь часов по парижскому времени.

Малый версальский зал в особняке графа Монтесье был залит отблесками от хрустальных канделябров, светло-золотистый паркет начищен до неяркого сияния. На столах около окон сервированы блюда. Юркие лакеи в черной форме разносили бокалы.

Играла негромкая классическая музыка.

В зеркалах отражались приглашенные гости. На балу собралось не больше пятидесяти гостей. Хотя обычно аристократы устраивали балы, число приглашенных на которые доходило до полутысячи человек.

В этот вечер приглашены были только близкие знакомые и партнеры, с которыми хозяин дома был связан тесным деловым сотрудничеством. Граф Монтесье собирался сделать какое-то очень важное сообщение.

Рашель стояла около отца, на небольшом возвышении, отводя от него глаза. Граф был недоволен и требовал от дочери ответа, кого она пригласила на бал. Девочка упорно молчала и к тому же не желала идти переодеваться. Хотя ее мрачно-торжественное синее платье с серебристой искрой совершенно не соответствовало тому заявлению, которое граф собирался сделать.

— Может быть, ты перестанешь дуться, ma cherie? — уточнил

граф.

Рашель подняла голову. Золотые волосы, уложенные в тяжелую корону, украшенные белыми жемчужными шпильками, синие глаза, светлые ресницы. Девочка уже сейчас была похожа на свою мать, погибшую почти шесть лет назад от рук наемного убийцы, а через несколько лет должна была вырасти в настоящую красавицу. Первое предложение о помолвке графу Монтесье поступило еще два года назад. Но глядя на дочь, чувствуя перед ней некоторую вину, граф всегда отвечал отказом.

— Papa? почему ты выбрал ее? — тихо спросила Рашель, отвернувшись к окну. Бархатные сумерки опускались на сиреневый сад, разбитый у особняка. Подсвеченные темно-фиолетовым лучом, брызги фонтана создавали в воздухе водную завесь.

— Клэр красива. Она умна, отлично воспитана, начитана. Она художница, — в который раз повторил граф Монтесье. — Милая, она будет для тебя отличной мамой.

— Не будет, — твердо сказала девочка. — Я не буду называть ее мамой.

— Рашель!

— Не буду, — еще раз сказала Рашель. — Я ее ненавижу!

— Рашель! — в голосе мужчины прорвалось негодование.

Девочка не ответила, круто повернулась, отчего взметнулся край платья, а затем, увидев кого-то в числе приглашенных, Рашель сбежала с возвышения и с торопливостью, не подходящей для аристократки, кинулась в толпу.

… Войдя в бальный зал, Эми на миг остановилась на пороге.

— Себастьян, доброй ночи, — улыбнулась она старому дворецкому, стоящему у входа.

— Леди Эммануэль! — старик, качавший на руках еще первую леди особняка — мать Рашель, улыбнулся гостье в ответ. — Вы прибыли.

— Да. Рашель сказала, что мое присутствие ей необходимо.

— Граф решил объявить о своей помолвке с мисс Клэр. Боюсь, молодая миледи, очень тяжело восприняла это его намерение.

— Где они?

— Немного левее, взгляните, на возвышении.

Эммануэль, найдя взглядом графскую семью, только расстроенно покачала головой, глядя на Рашель. Маленькая принцесса в звездном платье была явно на грани слез.

— Он опять ее расстроил.

— Милорд Антуан никак не найдет общего языка с дочерью, — подтвердил Себастьян. — Леди, может быть, Вы сможете что-то посоветовать милорду?

— Не думаю, что он меня послушает, — честно ответила Эми, скользя взглядом по графу. Влиятельный, богатый, красивый. Твердое волевое лицо, высокая поджарая фигура. Несмотря на бизнес и аристократические обязанности, граф Монтесье никогда не пренебрегал спортзалом. Дочери достались его глаза — синие. А вот волосы у мужчины были темно-шоколадные.

Себастьян расстроенно опустил голову. Пожилому дворецкому было тяжело смотреть на страдания маленькой леди.

— Сейчас он Рашель расстроит еще больше, — Эми ободряюще положила ладонь на локоть дворецкого и чуть сжала. — Пойду спасать их обоих.