Джайна Праудмур: Приливы Войны
Шрифт:
Джайна замерла, будто она тоже была вырезана из камня. Эмоции, переполняющие ее, были столь болезненны, что ей даже было жаль, что она таковой не является. Затем ее колени согнулись, и она упала на пол перед огромной статуей. Она изображала гордого человека, с длинными волосами, струящимися из-под широкополой шляпы. Его усы были аккуратно подстрижены, и он устремил свой взгляд куда-то далеко. Одной рукой, правда, уже без двух каменных пальцев, он сжимал рукоять своего меча. Другая лежала на поясе. Трещина пробежалась по статуе, начиная от правой ноги, устремляясь зигзагом вверх
– Минуло всего лишь пять лет, как я избрала свой путь?
– прошептала она.
– Я выбрала в свои союзники чужестранцев, врагов, орков, вместо тебя, папа. Пошла против родной крови. Я нарекла тебя нетерпимым. Сказала, что единственным путем был мир. А ты ответил, что всегда будешь ненавидеть их, что никогда не прекратишь бороться с ними. Я наговорила, что они тоже являются народом. Что они заслуживают прощения. И теперь ты мертв. И мой город мертв.
Слезы соскользнули по ее щеке. Краем глаза и разума она отметила, что они были светло-фиолетовыми и пылали жидкой тайной энергией. Когда слезы попали на каменное основание, на котором воздвигалась статуя, они испарились в фиолетовом тумане.
– Папа… прости меня. Прости меня, что я позволила Орде стать такой сильной. Прости меня, что я дала им шанс вырезать так много нашего народа, - она вновь подняла свой взгляд, смотря на непримиримую статую через фиолетово-белую пелену.
– Ты был прав, папа. Как ты был прав! Я должна была тебя послушать! Теперь, теперь, когда уже поздно, я это понимаю. Потребовалось… это… чтобы я все осознала.
Она протерла рукавом свои мокрые глаза.
– Но для меня еще не слишком поздно, чтобы отомстить за тебя. Отомстить за К...Киннди, и Страдалицу, и Тервоша, и Ронина, Обри и всех генералов - чтобы отомстить за каждого, кто вчера вечером пал в Тераморе. Они заплатят. Орда заплатит. Я уничтожу Гарроша; вот увидишь. Моими собственными руками, если потребуется. Я уничтожу его и каждого из этих проклятых зеленокожих мясников. Я обещаю тебе, папа. Я не предам тебя опять. Я не позволю им больше никого убивать, никогда более. Я обещаю, обещаю…
Спустя пару минут Джайна уже спокойно ожидала аудиенции. Её вновь обретенное самообладание было тут же разрушено, когда её объявили и сопроводили в личные палаты Вариана: там её приветствовал не высокий, темноволосый бывший гладиатор, а стройный, светловолосый мальчик.
– Тетушка Джайна!
– радостно воскликнул Андуин, бросившись к ней.
– Ты жива!
Он сильно обнял ее. Джайна напряглась, не ответив на объятие. Он сразу ощутил это и отступил. Он с изумлением смотрел на нее, разглядывая, как ее преобразила тайная магия.
– Что ты здесь делаешь?
– спросила она более резко, чем ей хотелось.
– Я волновался о тебе, - сказал он.
– Когда до нас дошла весть о том, что произошло в Тераморе… я отправился сюда. Я знал, если ты выживешь, то сразу отправишься в Штормград.
Она молча уставилась на него. Что она могла ему сказать? Как она могла говорить с этим ребенком, который был настолько наивен, об истинном ужасе, коего
– Джайна! Хвала Свету!
– она очнулась и обернулась, обратив все внимание на воина-короля, вошедшего в комнату. Вариан долго питал личную ненависть к оркам. Андуин был слишком молод, но однажды он все осознает. Вариан, которого она знала, все поймет сразу - сейчас, когда это так необходимо.
Он был одет неофициально и выглядел уставшим и измотанным, но на его лице читались облегчение и отрада. К ним прибавилось удивление, вызванное ее внешностью.
Джайна раздраженно и гневно прервала его.
– Единственная причина, по которой я выжила - это то, что верховный маг Ронин запихнул меня в портал, ведущий в безопасное место. Тем не менее, я была несколько затронута взрывной волной.
Вариан приподнял бровь от резкости ее выпада, но он кивнул, приняв объяснение и не желая более поднимать эту тему.
– Думаю, тебе станет легче от последних вестей. Ты была не единственной оставшейся в живых, - сказал он.
– Вериса Ветрокрылая, Шандриса Оперенная Луна и их разведывательные отряды также уцелели. Они были достаточно далеко от центра взрыва. Они вернулись в свои дома и готовят свои народы к войне.
Джайне не хотелось думать об овдовевшей Верисе и ее двух детях, оставшихся без отца.
– Рада это слышать, - сказала она, - насчет всего этого. О, Вариан, я должна извиниться перед тобой. Ты был прав все это время. Я всегда убеждала тебя, что мы можем как-то договориться с Ордой, заключить с ней мир. Но мы не можем. Произошедшее доказывает, что это не так, и ты знал это, даже когда я, ослепленная надеждой, отказывалась видеть это. Мы должны принять ответные меры против Орды. Сейчас же. Они все вернутся в Оргриммар. Гаррош не сможет отказаться от буйного празднования в честь своей храброй победы над Альянсом.
Андуин вздрогнул от желчи в ее голосе. Она наступала, слова так и лились из нее.
– Улицы будут полны пивом, и там соберется целая армия. Нет лучшего момента, чтобы ударить.
Вариан попытался вставить слово: Джайна...
Она начала расхаживать и трясти руками.
– Мы отправим корабли калдорай наряду с нашими. Мы застанем их полностью врасплох. Мы убьем всех орков и снесем с лица земли их город. И удостоверимся, что они никогда не оправятся от этого удара. Мы...
– Джайна, - глубокий голос Вариана был ровным, когда он ухватился за ее запястье и мягко остановил ее почти исступленный ход ног и мыслей.
– Пожалуйста, ты нужна мне спокойной.
Она вопросительно посмотрела на него. Как он может говорить с ней о спокойствии?
– Я уверен, ты еще не в курсе, но Орда создала весьма эффективную блокаду вокруг всего континента. Калдорай не могут прибыть, помочь нам, даже если они этого пожелают. Я не говорю, что мы не нанесем ответный удар. Он будет. Но мы должны все сделать грамотно. Сначала придумать стратегию. Просчитать, как нарушить блокаду и затем восстановить крепость Северной Стражи.