Джайв с манекеном
Шрифт:
Приемник горланил попсовую муть, не отвечавшую моему настроению. Змея, похоже, бьющая из динамиков какофония не раздражала совсем. Снег все еще шел, словно природа раз и навсегда решила похоронить под тонким белым одеялом расслабившуюся на праздники Москву, серую, грязную, с усталым, обветренным лицом портовой шлюхи. Редкие машины бороздили заметенную дорогу, как ледоколы, продираясь сквозь завалы с трудом. Снегоочистителей не было видно. Портовая шлюха, сменившая хозяина, не спешила приниматься за уборку.
Фигура в желтом жилете вдруг
– Попробуешь ему сигнал подать, пришибу обоих.
Я поразилась, каким тусклым, невыразительным голосом он это произнес, словно убить патрульного для него так же просто, как мне причесаться. И только колючий взгляд подтверждал правильность этой аксиомы. Убьет, подумала я, даже без оружия. Перед глазами услужливо встала картинка: полицейский наклоняется над дверцей, и Змей без разговоров вонзает пальцы ему прямо в глаза. Передернув плечами, я сползла пониже. Змей удовлетворенно хмыкнул и опустил стекло.
– Сержант Смирнов, – козырнул полицейский. – Попрошу ваши права.
Лицо сержанта Смирнова напоминало мятую, застиранную тряпку. Змей протянул ему права и техпаспорт, на которые полицейский посмотрел нехотя, ничуть не сомневаясь, что за рулем черного «ленд-крузера» сидит его истинный владелец. На мгновение его взгляд остановился на мне. Сонная пленка в мгновение ока сползла с него, словно у кота, увидавшего добычу. Руки Змея напряглись на руле, а я поняла, на что смотрит сержант. Скорее всего, внимание привлекли моя разбитая губа. Я подумала, что сейчас он попросит меня предъявить документы, потом выйти из машины, проехать в отделение, а я не смогу, и главное не захочу ему мешать.
– Кто с вами? – спросил бдительный сержант Смирнов.
– Жена, – пожал плечами Змей.
– Далеко едете?
– В область.
Я молчала, опасаясь, что сейчас начнется свара, но глаза сержанта снова заволокла сонная пленка. Он вернул права Змею и, бронхитно кашлянув в кулак, хрипло пожелал:
– Счастливого пути.
Змей, не удостоив его ответом, рванул с места так, что во все стороны полетели комья снега, рыхлого, грязного, похожего на подтаявшее шоколадное мороженое. Неугомонные диджеи предупредили москвичей и гостей столицы, что на город надвигается снегопад.
– Спасибо большое, – буркнул Змей. – Главное вовремя.
Я не отозвалась, думая о сержанте Смирнове. Самые бдительные милиционеры, а ныне – полицейские, всегда появляются на пустынных дорогах не вовремя и все, как один, носят фамилию Смирнов. Помнится того молоденького мента, прихватившего нас с подругой недалеко от моста, тоже звали Смирнов. Я как сейчас вспомнила удушливый летний вечер, трясущуюся от страха подругу и спрятанного в багажник покойника, упакованного в целлофан. От мрачных мыслей стало еще тяжелее, так что до самого дома
Почти все ночевавшие в доме гости разъехались. В гостиной шла уборка. Усталые, с запавшими глазами мальчики-официанты сгребали со стола посуду и уносили на кухню. Наверху шумел пылесос. Под покосившейся набок елкой на животе спал кто-то из гостей, подмяв под себя громадную плюшевую обезьяну. Судя по блаженной физиономии, гость чувствовал себя хорошо.
– Пожрать бы, – мечтательно сказал Змей. – Ты не голодная?
Я отвернулась. После всего, что он сделал, такая трогательная забота выглядела издевательством. Он внимательно посмотрел на меня и, нахмурившись, рывком поднял мой подбородок.
– Брось дуться. Подумаешь, потрахались.
Я попыталась вырваться, но он схватил меня за плечо.
– Стой.
– Отвяжись от меня! – вскричала я, но он не слушал, и отпускать не пожелал. Официанты поглядывали на нас с равнодушным любопытством. Спящий в обезьяньих объятиях гость поморщился, почмокал губами и повернул голову в другую сторону. От бессильной ярости у меня тряслись колени.
– Слушай, – негромко сказал он, – мне надо понять, что за хренотень происходит в этом доме. Ты была тут дольше меня и наверняка что-то знаешь. Так что перестань выеживаться и помоги.
– С какой такой радости? – ядовито поинтересовалась я.
– С такой радости, что если ты мне помогать не будешь, я тебе ноги вырву, спички вставлю и скажу что так и было, – с охотой пояснил он.
– Убедительно, – фыркнула я.
– А то! Жрать не будешь?
– Нет.
– Ладно. Тогда потопали на улицу. Посмотрим на место.
– Алиса! – окликнули меня с лестницы. Я обернулась. На ступеньках стояла Инга в длинном халате, бледная и взъерошенная. Она метнула неуверенный взгляд на Змея и стала спускаться вниз.
– Вы вернулись? – спросила она хриплым со сна голосом.
– Как видишь, – холодно ответила я. – Ты Лильку не видела?
– Она под утро отбыла с каким-то прилизанным хмырем. А почему вы не раздеваетесь?
– Мы на улицу пойдем сейчас, поиграем в Малдера и Скалли.
– Я с вами, – решительно сказала Инга. – Только кофе выпью.
– Мы пойдем, – решительно сказал Змей, но Инга намертво вцепилась в мою руку.
– Я тоже. Марина! Приготовьте нам кофе и вынесите на улицу. И коньяк!
Наверху что-то грохнуло. Пылесос смолк, и на ступенях показалась Марина, с усталым лицом и запавшими глазами. Тем не менее, она спокойно кивнула и направилась на кухню. Инга выдернула из шкафа длинный пуховик, и мы все вместе вышли на улицу.
– Где ты стояла? – спросил Змей. Я указала на заметенного снегом дерево-зверя. Змей смерил взглядом расстояние и неторопливо направился к месту, где я пряталась от любопытных глаз прошлым вечером.
– Он тебя бил, да? – тоненьким голоском спросила Инга, попытавшись дотронуться до моей разбитой губы. Я раздраженно отстранилась.