Джедай почти не виден
Шрифт:
— Теперь попытались стравить руководство Союза, — продолжил лорд: — военные, защищаясь, убирают правительство. Политики бодро вспоминают недавние навыки повстанцев. Займу ли я сторону сыночка или адмиралов — несущественно. Ибо уже понеслось.
— А смысл? — впервые решился вступить в разговор Ле Бертес.
— Может, какую свою технологию втюхать хотят. Может, наоборот, для земной войны флот сманивают. Когда напуганные угрозой ареста офицеры начнут искать выход, появится рекрутер с предложением поработать на Земле. Хотя, неважно. О своих действиях думать
— С одной стороны, логично, — не захотел услышать призыва лорда адмирал: — чем воевать со своими или в пираты подаваться, лучше уйти наемником на чужую войну… Но американцам нужны не столько наши офицеры, сколько наши корабли. Их возможно перегнать к Земле?
— У нас открывалось «окно» да ста метров диаметром, у бледнолицых братьев — еще меньше. В общем, «Исполнитель» не влезет, — Псих был ироничен.
Но Пиетт и его коллеги эту иронию проигнорировали. Не из природной зловредности характера, а потому что занялись чем-то, к делу, видимо, не относящимся, и постепенно вовсе выпали из общего разговора. И то верно: лорд вернулся, политические вопросы — его работа, а им пора заняться своей. Ибо «Исполнитель» в стометровую дырку не влезет, но если хорошо подумать…
— Видимо, ваши враги рассчитывают захватить ваше «окно», — забеспокоился Ле Бертес.
Врагами ни Люка Скайуокера, ни Дарта Вейдера, ни его адмиралов или сенаторов он не считал. Одержимый идеей возрождения Ордена джедаев, он был готов бороться с их косностью и их страхами или нежеланием рисковать, но не с ними самими. Несколько дней назад он стал в их глазах преступником и был готов погибнуть. За идеалы своего мира, а не интересы чужой галактики. Поэтому теперь выбор стороны, на которую ему следует встать, был сделан естественно и незаметно.
— Ясень пень, рассчитывают, — в отличие от насмешливой иронии Психа, за усмешкой Чечена блеснула сталь дамасского клинка, что не уступит и световому мечу.
— Но в их руках находятся магистр Йода и рыцарь Кеноби. Я не верю в то, что мастера Силы могли пойти против интересов нашего мира. Их используют в темную. Или не оставили выбора, — с чуть излишним пафосом, но вполне искренно заговорил Органа.
— Мы тоже давно знаем и уважаем этих достойных джедаев, — в голосе Дарта Вейдера как обычно не разобрать выражения, но и он сейчас, кажется, искренен.
— Ради торжества наших идеалов, просил бы вас, лорд, сохранить этих двоих для справедливого разбирательства.
— Давно у нас с вами появились общие идеалы, сенатор?
— Недавно, лорд Вейдер. Да и, строго говоря, не идеалы. Интерес общий. Интерес зарождающегося Галактического Союза. Я не понимаю, да и не хочу понимать, что заставляет вас заботиться о его благополучии. Но вы доказали это делом, и мне приходится с этим считаться.
— Это предложение мира, сенатор?
— Нет! Но общий враг сейчас важнее.
— Перемирие, значит? Потерпим…
— Нам надо с этим жить… Только как?
Кажется, Люк Скайуокер только сейчас понял, что главные раны гражданской войны не в разрушенной инфраструктуре, а в обгоревших душах.
— Научитесь.
— Такое возможно?
— Вполне: я из Будённовска, Чечен из Самашек.
Глава девятнадцатая
Чуть позже в храме джедаев столичной планеты Корускант
Дарт Вейдер растянулся на диване во весь свой и без доспехов немаленький рост. Руки закинул за голову, ноги в домашних шлепанцах — на валик дивана. А сам самозабвенно пялится в потолок. Только бутылки какого-нибудь дешевого пойла под рукой не хватает. И был бы вылитый докер после смены. Хотя нет, домашний тренировочный костюм хорошей фирмы дороговат для докера. Да и десантные тельняшки в моду на Корусканте только входят.
Ишме окинула взглядом описанную выше картину и счастливо улыбнулась.
— Мой лорд идет ужинать?
Вейдер не ответил, но с дивана соскочил без промедления. Усаживаясь за стол, чуть удивленно поднял бровь.
— Мы ужинаем вдвоем? Мне показалась, ты только что разговаривала с Леей.
— Да, она забегала.
— Чего ж на чашку чая не осталась? Вообще, что-то носа из дому не высовывает… — вдруг встревожился папаша-ситх, сообразивший, что не видел дочь дней десять.
— Да. Она старается лишнего не выходить и за обеденным столом возникают проблемы. Токсикоз.
— Что?!
— Через восемь месяцев вы станете дедом, мой лорд.
Вейдер помолчал, внимательно прислушиваясь, чуть ли не принюхиваясь.
— Только дедом?
— Еще точно не знаю.
Ишме смущенно опустила веки. Аникей осторожно придвинул женщину к себе и положил руку ей на живот.
— Ишь ты, то-то уж я пару дней чую, будто нас в доме больше чем два.
— Трое, — заулыбалась Ишме.
— Не-а. Четверо: опять двойня.
В глазах будущей мамы мелькнуло легкое беспокойство.
— Я похож на сопляка, бросающегося в бега, теряя тапки, при известии о залете подруги?
Теперь улыбались оба.
Однако ужину не суждено завершиться спокойно. Новый всплеск Силы оказался настолько мощным, что и прислушиваться не надо. Дарт Вейдер быстро поднялся и, как был — в тренировочном костюме и тапках, заспешил к выходу.
Сила была не просто мощной, но полузабыто знакомой. Этих двоих он еще пацаном легко различал в любых переплетениях Силы, а уж теперь, в пустом храме — и подавно. Так что его естественно ждут. Знал бы наверняка, что ни сын, ни обормот Бертес этого не слышат, то мог бы не спешить. Много чести. Но такое сложно не услышать, а предсказать действия что молодых, что старых — еще сложнее. В общем, надо успевать первым.