Джек Ричер, или Выстрел
Шрифт:
Западные пригороды служат спальным районом для работающих в городе людей, поэтому движение машин в обратном направлении оставалось напряженным. Дома здесь были гораздо более дорогими, чем на востоке. Два этажа, разная архитектура, хорошее состояние, большие парковки, бассейны и зеленые лужайки. В последних лучах заходящего солнца эти дома напоминали фотографии из рекламного проспекта.
– Скромный средний класс, – сказал Ричер.
– К чему мы все стремимся, – ответила Янни.
– Они не захотят говорить, – заметил Ричер. – Не в их обычае.
– Будут говорить, – сказала Янни. –
Они медленно проехали мимо дома Арчеров. Под почтовым ящиком висела на цепочке металлическая табличка с надписью «Тед и Олайн Арчер». За большой зеленой лужайкой виднелся безмолвный темный дом. Большое здание в стиле Тюдоров. Темно-коричневые балки, кремовая штукатурка. Гараж на три машины. «Дома никого нет», – подумал Ричер.
Соседка, которую они искали, жила на противоположной стороне улицы, через одну парковку к северу. У нее был такой же большой дом, как у Арчеров, но в итальянском стиле. Отделка камнем, маленькие башенки с бойницами, темно-зеленые навесы от солнца на окнах первого этажа с южной стороны. Вечерний свет сменялся темнотой, и за зашторенными окнами зажигались лампы. Вся улица казалась уютной, комфортной и вполне довольной собой. Ричер негромко произнес:
– «Они спокойно спят в своих постелях, потому что сильные люди готовы ночью встретить тех, кто попытается принести насилие в их дома».
– Цитируете Джорджа Оруэлла. Вы его читали? – спросила Янни.
– Я посещал колледж, – ответил Ричер. – Формально Вест-Пойнт является колледжем.
– Существующий социальный порядок во многом является мошенничеством, а основы любимых верований общества – не более чем иллюзия, – сказала Энн Янни.
– Ни один мыслящий человек не способен жить в таком обществе, не имея желания его изменить, – согласился Ричер.
– А я уверена, что здесь живут милые люди, – сказала Хелен.
– Но станут ли они говорить с нами?
– Станут, – заверила Янни. – Все говорят.
Хелен свернула на известняковую подъездную дорожку и припарковалась в двадцати футах от импортного внедорожника с большими хромированными колесами. Входная дверь была сделана из древнего посеревшего дуба с железной окантовкой – шляпки гвоздей имели величину с мяч для гольфа. Казалось, стоит войти в такие двери, и ты перенесешься в эпоху Возрождения.
– Собственность – это кража, – заметил Ричер.
– Прюдом [28] , – сказала Янни. – Собственность желаема и является позитивным благом мира.
– Авраам Линкольн, – отозвался Ричер. – Из его первого послания «О положении страны» [29] .
Дверь украшала железная морда льва с кольцом в пасти. Хелен приподняла кольцо и постучала. Затем она увидела малозаметный звонок и нажала кнопку. Из дома не доносилось никаких звуков. Тяжелая дверь, толстые стены. Она еще раз позвонила и не успела убрать палец, как дверь начала плавно отходить назад, как в сейфе. В дверном проеме стоял мужчина, держа ладонь на внутренней ручке.
28
Франсуа Арман Сюлли-Прюдом, французский поэт.
29
Ежегодное послание президента Конгрессу США.
– Чем
Ему было немногим больше сорока, солидный, преуспевающий, почти наверняка член гольф-клуба, возможно «Лоси» [30] , или ротарианец [31] . Он был одет в вельветовые брюки и украшенный узором свитер – из тех людей, которые сразу переодеваются, как только приходят домой.
– Ваша жена дома? – спросила Хелен. – Мы бы хотели поговорить с ней об Олайн Арчер.
– Относительно Олайн? – спросил мужчина, который смотрел на Энн Янни.
30
Благотворительно-просветительская организация с отделениями в городах США и по всему миру. В нее принимаются только мужчины.
31
Член «Ротари-клаб». Клуб «Ротари» – один из многочисленных филиалов международного клуба «Ротари интернэшнл» для бизнесменов и представителей свободных профессий.
– Я – адвокат, – сказала Хелен.
– А что можно рассказать про Олайн?
– Не исключено, что несколько больше, чем вы думаете, – заметила Янни.
– Вы не адвокат.
– Я здесь присутствую в качестве репортера, – пояснила Янни. – Но сейчас речь идет вовсе не об истории, которая будет интересна публике. Тут не пахнет сенсацией. Возможно, совершена ошибка. Вот почему мы пришли сюда.
– Какого рода ошибка?
– Возможно, арестован вовсе не тот человек, который стрелял. Вот почему здесь я и все мы.
Ричер смотрел на хозяина дома, который стоял, не выпуская ручку двери и пытаясь принять решение. Наконец он вздохнул и отступил назад.
– Тогда вам лучше войти.
Он провел визитеров по желтому коридору в гостиную, просторную и безупречную. Обшитая плисом мебель, маленькие столики из красного дерева, мраморный камин. Телевизора не было: для него, видимо, имелась специальная комната. Отдельная уютная гостиная или домашний кинотеатр. Не исключено, что здесь вообще не смотрят телевизор. Ричер видел, как Энн Янни обдумывает разные варианты.
– Я позову жену, – сказал мужчина.
Через минуту он вернулся с красивой женщиной немного моложе его. Она была одета в выглаженные джинсы и желтую спортивную фуфайку под цвет стен в коридоре. На ногах – кожаные туфли с плоскими каблуками. Носки она не надела. Дорогая стильная прическа выглядела сейчас слегка небрежной. Среднего роста, стройная, женщина, видимо, придерживалась строгой диеты и регулярно занималась аэробикой.
– Что вас интересует? – спросила она.
– Тед Арчер, – сказала Хелен.
– Тед? А мне показалось, будто вы сказали моему мужу, что пришли поговорить про Олайн.
– Мы полагаем, что может существовать связь между происшедшим с ним и с ней.
– Но какая может быть связь? Не вызывает сомнения, что Олайн погибла совершенно случайно.
– Возможно, это не так.
– Я не понимаю.
– Мы подозреваем, что убийцу интересовала именно Олайн, а остальные четыре жертвы потребовались только для того, чтобы скрыть его истинные цели.
– Но разве этим не должна заниматься полиция?