Джек Восьмеркин американец [Первое издание, 1930 г.]
Шрифт:
— Ты не сердись на меня за автомобиль, дружище. Перевозка обошлась дорого, но ведь машина-то на ходу.
— Верно, верно, — ответил Джек. — Но ведь теперь она нам не нужна. Мы больше не будем колесить, бродяга, с севера на юг, от Висконсина до Техаса. Нам придется все время жить здесь.
— Я не о том, — сказал Чарли. — Я понимаю, что теперь мы прилипнем к месту. Я хочу сказать, что если автомобиль нам не нужен, то мы можем снять
Коровы больше понравились Чарли, но он нашел, что они не достаточно крупны. Куры на теннисной площадке показались ему слишком разнокалиберными.
— Это надо бросить! — сказал он. — С весны я сам займусь инкубатором. Уж если заводить кур, так одной породы. И, конечно, не меньше пятисот.
Затем были осмотрены развалины дома, и Джек объяснил, что нижний этаж предположено к зиме приспособить под жилье. Кирпич с верхнего этажа пойдет на постройки, прежде всего силосной башни. Против этого плана Чарли не возражал.
Прошли во фруктовый сад. Он был приведен в порядок, и это уже отразилось на урожае. Чарли попробовал одно яблоко и как-то растерянно улыбнулся. Должно быть, какое-то сомнение зародилось в нем. Он пробурчал:
— Чорт подери! Прямо не верится, что все это получено бесплатно.
Из сада спустились к пруду, круглому пруду, с островом посредине.
— И пруд! — закричал Чарли. — Прости меня, Джек, но я отказываюсь верить, что даже здесь, в СССР, такие усадьбы раздаются бесплатно. Ты меня обманываешь!
И он стал смотреть на остров, а по его лицу текли слезы.
Он не верил своим глазам, он не мог верить, что их мечты осуществились полностью так скоро и так блестяще. Он не представлял себе, какие законы должны быть в стране, чтобы за короткий срок рабочие люди могли обзаводиться фермами с садом и прудом. Тщетно он старался объяснить себе это: у него ничего не выходило.
— Сколько земли в ферме? — спросил он наконец.
— Четыреста акров, Чарли, и еще двести покосов, — ответил Джек. — Но через два года у нас должно быть четыре тысячи. Все земли, которые лежат вокруг, сделаются нашими.
— Вы их купите?
— Нет, здесь нельзя покупать земли. Нам отдадут их бесплатно.
Чарли
— Покажи мне твои зубы, Джек.
Джек улыбнулся своей золотой улыбкой.
— Целы! — закричал Чарли. — Что за чорт! Ведь я так рисую дело: ты купил эту ферму сообща с другими. Но скажи мне, старик, откуда ты взял золото, чтобы внести свой пай? Ведь я тебе не перевел ни одного доллара.
Джек некоторое время молчал, должно быть, не знал, что ответить. Он только рассматривал свою руку, а потом принялся зубами отрывать от нее мозоль.
— Я платил вот этим золотом, Чарли, — сказал он и протянул своему другу кусочек огрубевшей кожи. — Даю тебе слово, что мы все расплачивались только этим. В Америке, на чикагской бирже, это совсем не котируется, дружище. Но вот нашлась на свете одна страна, где мозоли расцениваются на вес золота. Как догадываешься, я и пустил этот капитал в ход…
ОБРАЩЕНИЕ К ЧИТАТЕЛЯМ
Чарли Ифкин приехал в СССР осенью 1928 г.
Осенью же в 1929 г. в газетах начали появляться сведения, что многие районы Поволжья переходят на сплошную коллективизацию. Целые деревни начали объединяться для совместной обработки земли по всем правилам усовершенствованного земледелия.
Таким образом Джек и Чарли получили возможность работать не на маленькой ферме, а в огромном хозяйстве, с сотнями товарищей коммунаров и хорошими условиями кредита.
В настоящее время автор работает над продолжением этой книги: он не считает историю Джека Восьмеркина законченной.
В самом деле: какую роль будут играть в условиях сплошной коллективизации действующие лица повести «Джек Восьмеркин, американец»? Как проявят себя Чарли, Джек, Николка, Татьяна, редактор газеты и какая судьба ожидает Скороходовых? Как развернется хозяйство «Новой Америки», какие трудности ждут коммуну, и как будет использован автомобиль, привезенный Чарли?
Автор просит читателей поделиться с ним своими соображениями по этим вопросам.
Все дельные советы помогут ему в работе и будут использованы.
Письма надо адресовать в Москву, Рождественка, 4. Гиз, Отдел детской литературы.