Джекаби
Шрифт:
– Именно! – Джекаби улыбнулся мне. – Довольно проницательно.
– Проницательно? – удивилась я. – При всем уважении, сэр, это невозможно не заметить. На бедняге нет живого места!
– Но странность ведь не в ране.
– Не в ране? Неужели вы каждый день видите людей с распоротой грудью?
– Полагаю… детектив имеет в виду, – раздался новый голос с порога, и я заметила, что на слове «детектив» говоривший споткнулся, словно сомневался, достоин ли Джекаби столь высокого звания, – что гораздо большую загадку
Я обернулась. В комнату вошел полицейский с двумя серебристыми шпалами на рукаве. Он сурово посмотрел на Джекаби. Висевшие у него на ремне тяжелые железные наручники ритмично позвякивали при ходьбе, пока офицер не остановился в нескольких шагах от тела. Его волевой подбородок был безупречно выбрит.
Джекаби даже не поднял глаз. Он пошарил в карманах и продолжил осматривать тело сквозь всевозможные пузырьки и цветные линзы.
– Вы совершенно правы, старший инспектор, – сказал он. – Этот ковер должен быть насквозь пропитан кровью, а на нем почти нет пятен, не считая тех, что находятся прямо рядом с торсом. Такое впечатление, что кровь с раны вытерли. Вот здесь и еще здесь. Будто кто-то взял полотенце и промокнул лишнее.
Он сунул в карман вытянутый зеленоватый диск и поднялся на ноги. Себе под нос он добавил:
– Только вот зачем вытирать тело, если собираешься бросить все вот так?
– Огромное вам спасибо за умозаключения, к которым я уже пришел за час до того, как вы ворвались на место преступления, – произнес старший инспектор Марлоу. – А теперь, мистер Джекаби, назовите мне хоть одну причину, по которой мне не стоит заключать вас в камеру до самого конца расследования.
– Что, вы бросите меня за решетку за дружеский визит?
– Именно. А еще за помехи следствию, незаконное проникновение… Черт подери, да я уверен, что одна только ваша мерзкая шапка достойна отдельной уголовной статьи. Вы до сих пор не выбросили эту ветошь?
– Помехи следствию? Вы так называете бесплатное предоставление моих бесценных наблюдений?
– В тех наблюдениях, которые я и сам могу сделать, ценности мало.
– Подождите, это ведь еще не все, – вмешалась я и тотчас пожалела, что не сумела сохранить молчание. – Он заметил кое-что еще…
– О, давайте угадаю! – перебил меня старший инспектор. – Наш преступник… – Он сделал театральную паузу. – Не человек?
– Так и есть, – ответил Джекаби.
– Как и грабители банка с Уинстон-стрит?
– Вероятнее всего, это были не люди, – кивнул Джекаби. – Небольшой клан валлийских пикси.
– А что насчет драки в таверне Микки?
– За тощего не поручусь, конечно, но здоровяк явно был троллем. Как минимум наполовину.
– А как же тот «бакалейный призрак», который все переставлял товары по ночам?
– Ладно, тут я уже признал свою ошибку. Как мы выяснили, это была мисс Моди с Хэмптон-стрит, но не стоит забывать, что старушка с приветом.
Марлоу глубоко вздохнул, покачал головой и повернулся ко мне.
– А вы у нас?..
Представившись,
– Еще одна? – спросил он у Джекаби, а затем снова посмотрел на меня. – Вот вам мой совет, юная леди. Бегите от него, пока он не впутал вас в свои безумные дела. Это дело не женское. А теперь выметайтесь с места преступления, оба. Чтоб я вас больше не видел. Это вам не пьяная драка, а убийство. Вон! – Он обернулся и крикнул в коридор: – Детектив Кейн, довольно с меня идиотов на сегодня. Будто мне мистера Хендерсона было мало. Проводите этого джентльмена и юную леди к выходу.
Марлоу отошел в сторону, и перед нами возник Чарли Кейн, который, потупившись, нервно теребил сияющие пуговицы своей униформы.
– Как всегда, было приятно с вами поболтать, Марлоу, – проходя мимо инспектора, любезно сказал Джекаби.
Марлоу фыркнул. Я вслед за новым начальником вышла в коридор, и старший инспектор захлопнул за нами дверь.
– А у него сегодня хорошее настроение, – заметил Джекаби.
– О, Марлоу – превосходный старший инспектор, – ответил Чарли.
– Нисколько не сомневаюсь, – сказала я. – Вы ведь детектив Кейн?
Полицейский смущенно отвел глаза.
– Вообще-то младший детектив, мисс, если уж быть точным, – признался он. Улыбнувшись, он снова встретился со мной взглядом и продолжил: – Работать со старшим инспектором Марлоу – честь для меня. Он сегодня немного резок. Это дело взял под личный контроль новый комиссар полиции, поэтому Марлоу и нервничает.
– Кто такой Хендерсон? – спросил Джекаби.
– Кто? – откликнулся Чарли.
– Хендерсон. Марлоу упомянул его имя. Сказал что-то об идиотах.
– О, это, наверное, Уильям Хендерсон, квартира 313. Он… странный. Мы подумали, что он располагает важной информацией, ведь он сказал, что рано утром услышал стоны, словно кто-то громко рыдал. Только вот инспектор спросил его о том, когда эти стоны прекратились, а мистер Хендерсон недоуменно посмотрел на него и сказал, что они и не думали прекращаться. Он говорит, что нам стоит прислушаться. Мол, он отчетливо их слышит, неужели не слышим мы? Мы все прислушались, а слух у меня отменный. Но никаких звуков не было. Хендерсон утверждает, что плач такой громкий, словно рыдают прямо в этой комнате. Мол, займитесь уже этим. Он начал выходить из себя, так что инспектор завершил допрос, заверив его, что мы во всем разберемся. Странный случай.
– Интересно, – протянул Джекаби и пошел по коридору, смотря на номера квартир.
Я поспешила следом.
– Подождите, – окликнул нас Чарли. – Я ведь сказал инспектору, что провожу вас к выходу.
– И проводите, – бросил Джекаби через плечо. – Проводите непременно, как вам и велено. Однако я не услышал, чтобы Марлоу сказал, когда именно нам следует уйти и по какому маршруту, так что давайте сначала перекинемся парой слов с этим странным типом. Согласны? Странных типов я люблю. Вот мы и на месте!