Джекпот для миллиардера. Создана для тебя
Шрифт:
– Эй! Алексеева, кончай сопли разводить! Сдаешься, даже не начиная сражения?
В голове раздались аккорды седьмой симфонии Шостаковича, и тысячи моих копий с холодными голубыми глазами замаршировали в немецких касках с винтовками наперевес.
От этой картинки я рассмеялась и упала на спину.
– Ну, Алексеева, ты и правда больная на всю голову! Чего делать-то будем? Надо решать, а то тараканов разбужу!
– заворчал мозг.
Я перевернулась на живот. И защелкала пальцами по клавишам. Понимая, что в борьбе за мужчину я полный профан, да и вообще, кто был в моей жизни,
После того, что мать сказала, вернее, не договорила, у меня появилось устойчивое ощущение, что и мой брак, слава богу, так и не состоявшийся, - это тоже чей-то сценарий. Я не любила Сергея, да и он меня не любил. Хотя мне завидовали все девчонки.
Сергей был красавцем, чего уж греха таить. Высокий, спортивный, с копной непослушных каштановых волос. Правильные черты лица и глаза невероятного цвета весенней зелени - просто бог, а не живой человек. Если бы не одно но. Для него вообще ничего, кроме науки, не существовало, и меня в том числе.
Моей основной задачей было ставить кружку кофе и два бутерброда в строго отведенное для обеда время, в строго определенное место на его рабочем столе. Это я называла просто: профессия - жена академика.
После аварии я не пролила и слезинки. Наоборот, в моей душе поселилось устойчивое чувство освобождения и вины, будто я косвенно виновата в том, что случилось. Я до сих пор помнила то чувство неприязни, которое появлялось у меня, когда он прикасался губами к моим губам, словно я изменяю своему несуществующему мужу с Сергеем.
В нем меня привлекало только одно - его фамилия. Вот что я хотела заполучить. Поэтому, когда в загсе меня спросили, буду ли я оставлять свою, так как брака как такового не было, я сразу же ответила, что возьму фамилию мужа. Работница загса аж прослезилась, считая это актом любви, а я еле сдерживалась, лишь бы не рассмеяться. Сейчас, думая об этом, я понимала, что сделала это неосознанно, желая, чтобы Сашка меня нашёл, чтобы стать ближе к той девочке, которой я когда-то была.
Итак, вбив три абсолютно одинаковых сообщения, я быстро отправила их по знакомым номерам. Не прошло и минуты, как мой телефон радостно заблямкал.
– Алексеева, мать твою! Какого хрена ты творишь?
– Сергеева фальцетом кричала так, что я на добрых полметра отодвинула трубку от уха.
– С ума сбрендила!
– Танька, ситуёвина СОС! Вы мне все нужны! Мне объявили войну.
– Кто? Ларка? Уууу, это редкостная сука! А ты знаешь, что она твоя копия. Я до этого не замечала. А сейчас эта гадюка везде, и вот вы прямо одно лицо! И вообще, как Сашка её терпел. Я у Стаса спросила, так она безвылазно в Испании живет с сыном, которого, оказывается, Алекс каждые полгода забирал к себе. А Ларка спит со всеми мужиками подряд, у кого причиндалы нужного размера. Говорят, даже с несколькими за раз. Ну, в общем, там у них такой вытрах головного мозга, что трындец.
– Сергеева! Кончай свою неконтролируемую словесную диарею!
– кричу в трубку, стараясь прервать её монолог.
– Собирай наш батальон и дуйте ко мне, будем думу думать!
– А куда к тебе-то? Ты вообще где?
– Сочи.
– Айнц момент!
Я
– Алексеева, ты тут?
– Да тут я, тут!
– Значит так. Ближайшая шайтан-табуретка до Сочи, на которую мы можем успеть загрузиться, взлетает в пять пятнадцать. У тебя мы будем часов через пять-пять с половиной. Ты это скажи, нам куда? К Стасу или к тебе забуриться сразу? Только ты по-честному говори, мы же девочки все взрослые
Я чувствую, что начинаю краснеть, вспоминая, как я вела себя на яхте. Мозг, мелкий гаденыш, тут же услужливо включил картину, как я кричу, прижавшись к нему, впиваясь ногтями в его плечи. Я застонала.
– О-о-о! – хихикнула Танька. – Прямо так? Завидую. Зато сразу понятно: заселяемся к Стасу. А то вы своей любовью нам спать не дадите.
– Сергеева!
– Молчу-молчу, мать Тереза. Ладно. Всё, давай, нам ещё собираться. А ты пока алкашкой затаривайся! Такое дело по трезваку не решают. Главное, потом опять на воздушном шаре не улети, Паспарту!*
– Иди ты! – смеюсь я и отключаюсь.
Задумываюсь. Мозг начинает разгонять свои колесики. Мне даже не верится, что я опять становлюсь собой. Так. Доставка на дом «Эксклюзив на ваш стол». То, что надо. Набираю номер.
– Добрый день. Примите заказ.
Начинаю бодро перечислять всё, что любят девчонки: от, мать его, Cristal до лобстеров.
Менеджер заикается и несколько раз уточняет, знаю ли я сумму, в которую выльется мой заказ. Добиваю контрольным в голову:
– И две банки чёрной икры, осетр, забойная. По пятьсот грамм.
На том конце наступает тишина. Потом он откашливается и уточняет адрес. После того, как говорю место доставки, в его голосе появляется блаженство, будто я уже не Алексеева, а, по меньшей мере, святая Магдалена. Договариваюсь о времени доставки. Кладу телефон на песок и, оборачиваясь, смотрю на море.
– Очумела? – здравый смысл, как всегда, не вовремя включается в сеть. – Даже не вздумай?
– Иди ты! – фыркаю я и встаю, зарываясь пальцами в песок.
Медленно скидываю с себя всю одежду и вхожу в лазурную воду. Чувствую, как её прохлада поднимается всё выше по икрам, бедрам, животу, груди, легко отталкиваюсь от дна и плыву, чувствуя, как силы наполняют меня, и весь ужас последнего месяца исчезает. Всё становится на свои места, я счастлива. Набираю полные легкие воздуха и ныряю, пытаясь достать до дна.
– Ну что, Ариэль, может, на берег? – здравый смысл опять начинает нудеть.
– Отвали! – выныриваю на поверхность и сильными гребками плыву к берегу.
Выхожу, подхватываю одежду и иду домой, оставляя на песке мокрые следы.
Душ. Горячие струи бьют по телу, тонкими ручейками стекают вниз. Желудок тихо начинает поскуливать, требуя кусок стейка и кофе, самую большую кружку с белой сливочной пенкой.
Выхожу из ванной, заматываю волосы в тюрбан и топаю на кухню, абсолютно не стесняясь своей наготы. Ещё пару месяцев назад я и подумать не могла, какое это блаженство – ходить голой по дому, когда горячую после душа кожу обдувает легкий бриз, делая её невероятно чувствительной.