Дженнифер. Обитель скорби

Хорунжий Виктор

Неужели он знал что-то, чего не знала она, Дженни? С губ девушки уже готовы были сорваться вопросы, но Раян торопливо удалялся от нее своей раскачивающейся походкой.

Глава 13

Заговорщики

Едва в палате погас свет, Дженни тут же шепотом позвала Раяна. Однако парень только шикнул на нее: «Еще рано!»

Дальше время тянулось со скоростью улитки, а соседи по палате так и не выказывали никакого желания пообщаться. Может быть, Раян просто разыграл ее? От таких мыслей девушке стало горько. А еще притворяется эдаким

героем-спасителем, берет на себя смелость утешать ее, словно и вправду может хоть что-нибудь сделать!

Из гордости Дженни решила молчать, но минуты шли – а в палате по-прежнему висела тишина. Когда Дженнифер уже совсем было потеряла надежду, она вдруг услышала тихий голос Раяна:

– Дженни! Ты не спишь?

– Я – нет. Но, кажется, спят все остальные. Те, кто должен был посвятить меня в великую тайну, – не удержавшись, съязвила она.

– Я не сплю, – вдруг подала голос Эмма, и он совсем не был сонным.

– Я тоже, – с другой стороны отозвалась София.

Обе девушки и Раян, озираясь, к большому удивлению Дженни, сели на своих постелях.

– А я-то думала, что вы видите уже пятый сон, – созналась она, тоже усаживаясь и укутав плечи одеялом – ночью в палате было достаточно прохладно. – Вы так тихо лежали…

– Игла и Айвен часто подслушивают под дверью – мы их не раз замечали за этим занятием. Надо было молчать до тех пор, пока им надоест шататься и они отправятся спать.

– А откуда вы знаете, что они ушли? – Дженни недоверчиво переводила взгляд с девушек на Раяна.

– У меня отличный слух, – усмехнулась Эмма. – Когда-то я занималась музыкой и пением… Я даже могу услышать, как бьется сердце. Особенно – влюбленное сердце, – мечтательно протянула Эмма своим мелодичным голосом, и Дженни пришлось сдержать раздраженный вздох. – Но у этих, что держат нас тут, я не слышала стука сердца – ни у кого. Должно быть, они никого не любят, – добавила девушка с искренней грустью. – Зато я ощущаю их дыхание, дыхание по ту сторону. – Эмма показала пальцем на дверь.

Дженни слушала ее объяснения, с трудом в них веря. Влюбленные сердца – это вряд ли… Но вот осторожные шаги за дверью Эмма вполне могла услышать.

– Ты сказала мне, что чувствуешь, будто попала в ловушку, – начал Раян немного торжественно. – Мы все это чувствуем. Не тебя одну заперли здесь против твоей воли – нас всех привезли сюда и удерживают силой. Никто не собирается нас тут лечить так, чтобы мы стали здоровыми.

– Но почему? Ведь лечебницы существуют для…

– Мне известно, для чего существуют лечебницы вообще. Но я не знаю, зачем нужна эта. К нам относятся как к арестантам, а не пациентам. И не только к нам – у меня было достаточно времени, чтобы наблюдать за другими тоже. Я видел, как сюда привозили новых больных, однако еще ни разу – чтобы кто-то покидал эту больницу.

– Чтобы кто-то покидал ее живым, – добавила Эмма, и от ее слов у Дженни мороз пробежал по коже.

– Но ведь это… Такого не может быть! – воскликнула она.

Все тут же зашикали на нее, пугливо озираясь на дверь.

– Тише! Нас никто не должен слышать. Если они узнают, что мы догадались…

– Безумие… – прошептала пораженная Дженни.

«Но где же и быть безумию, как не в психушке? – подумала

она про себя, вглядываясь в лица своих новых товарищей. – Насколько можно им верить? Насколько вообще можно быть уверенной в их рассудке?»

– Ну и… – Дженни обвела всех внимательным взглядом. – Что же вы собираетесь делать?

– Мы не только собираемся, мы уже делаем! – с гордостью в голосе произнес Раян. В старой больничной пижаме, с непослушными вихрами на макушке и с горящими надеждой глазами, сейчас он выглядел немного нелепо. – Мы убегаем отсюда!

– То есть… – Дженни с недоумением взглянула на парнишку. – Ты хотел сказать: «мы убежим отсюда»?

– Мы уже убегали несколько раз, – поспешно произнесла Эмма, придя на выручку Раяну. – Но только нас всегда ловили… – тут же грустно добавила она, понурив голову.

– И как же далеко вам удавалось убежать?

– До конца коридора, – неприятно усмехнулась София. – Я говорила им, – она кивнула в сторону своих собратьев по несчастью, – нельзя неизменно бежать одним и тем же путем. Но они меня не слушали…

– И что же было, когда вас ловили? – тихо спросила Дженни.

В палате повисло молчание.

– Всегда одно и то же – карцер, – наконец отозвалась София.

– Да, этот ужасный карцер, – жалко заскулила Эмма. – А потом – еще более ужасные уколы, от которых хочется лезть на стену…

– Может, ваш план побега был не слишком хорош? – осторожно осведомилась Дженни. – Возможно, стоило его поменять?

– Не было никакого плана, – Раян упрямо мотнул головой. – Мы просто бежали, и всё. Потом нас ловили… Но мы и дальше будем убегать – ведь должно же нам когда-нибудь повезти!

«Как это глупо! – подумала Дженнифер. – Пойти на такой рискованный шаг, ничего не продумав и не составив плана действий…»

София словно уловила ход ее мыслей.

– Тут есть еще одна загвоздка, – сказала она. – Эта больница… как будто живая. Они заранее чувствуют, где нас ждать…

– Да-да-да, – закивала Эмма. – Они тут… Они всё видят. Особенно ночью…

– Ну а ваши родители? Ваши родные, которые…

София снова хохотнула тем своим неприятным смешком, что портил впечатление о ней.

– А где твои родители? – спросила она.

Дженни нахмурилась.

– Я уже говорила вам, что…

– Никто не собирался тебя обижать, – примирительно замахал руками Раян. – Просто она хотела сказать, что мы все здесь в таком же положении, как и ты. Я лечился в другой клинике, пока моя мама… – Он отвел взгляд, не желая выдавать своих чувств. – В общем, ни о ком из нас некому заботится. Мы сами по себе.

– Я не одна! – воскликнула Эмма и нервно повела плечами. – У меня есть мой жених, Алекс, он ждет меня! Он ждет, что я отсюда выберусь и мы поженимся…

– Хорошо, Эмма, – прервал ее Раян. – Мы говорим сейчас о своем намерении убежать отсюда. И неважно, что у нас не получалось раньше; мы будем делать столько попыток, сколько нужно, чтобы удрать из этой больницы. И хотим, чтобы Дженни была с нами. Я правильно изъясняюсь? – Он обвел взглядом товарищей по несчастью, и обе девушки, и даже молча слушавший их Джастин закивали головами. – А теперь скажи мне, Дженни, – ты с нами?