Джеральд Даррелл. Путешествие В Эдвенчер
Шрифт:
Снимая свой фильм, Джеральд и Ли исколесили полмира. Они проехали сорок девять тысяч миль и использовали при этом почти все виды транспорта, доступные человеку. Только в Англии они летали на воздушном шаре, плавали на весельной лодке, ездили на велосипеде и паровозе, и даже ходили по воде на специальных лыжах, «придуманных каким-то безумным изобретателем». («Если все закончится благополучно, — писал Джеральд, — мне придется изменить свое второе имя с «Малькольма» на «Оливера», чтобы мои инициалы более соответствовали моим способностям и моей деятельности (GOD — по-английски
В Нью-Йорке съемочной группе пришлось столкнуться с весьма опасным человеком. Джеральд рассказал об этой встрече с присущим ему чувством юмора.
Чтобы показать, как быстро природа берет свое, съемочная группа отправилась на грязный, загаженный пустырь на углу 87-й улицы. С собой они привезли вишневые ветви с живыми гусеницами коконопрядов — основных вредителей в Соединенных Штатах, но, по мнению Джеральда, «не менее интересных созданий, чем сами люди». Помощники любовно разместили гусениц на ветках вишневого деревца, отчаянно боровшегося за жизнь в центре города. Тут они заметили, что за их действиями внимательно следит местная жительница.
— Что это вы тут делаете? — спросила женщина, безжалостно втиснутая в тесный джинсовый костюм.
— Мы снимаем фильм о городской природе, — объяснила Паула. — Мы хотим показать, что даже в таком большом городе, как Нью-Йорк, можно найти уголок живой природы.
— Затем вы и притащили сюда этих клопов?
— Да, — приветливо ответила Паула. — Они называются коконопрядами.
— Здесь их раньше не было, — заметила женщина. — Вы их принесли.
— Да, — согласилась Паула. — Раньше их здесь не было, и нам пришлось принести их для съемок.
— Если их здесь не было, какого черта вы их притащили?
— Для фильма, — отрезал Алистер Браун, пытавшийся сосредоточиться на том, будет ли лучше, если заставить гусениц ползти справа налево, или все же предпочтительнее, чтобы они ползли слева направо.
— Это обман! — возмутилась женщина, выходя из апатии. — Вы притащили их, хотя они здесь не живут. Это обман! Вы притащили этих клопов специально!
— Конечно, мы сделали это специально, — раздраженно откликнулся Алистер. — Если бы мы их не притащили, нам нечего было бы здесь снимать.
— Это обман, — гнула свое женщина. — Это неправда!
— Понимаете, мадам, — решил взять на себя роль миротворца Джеральд, — 90% фильмов о живой природе, снятых на студии Диснея, это обман. Любые съемки — это мошенничество.
— Уолт Дисней — не мошенник, — убежденно возразила женщина. — Уолт Дисней американец. А вот вы мошенники, да еще пытаетесь обмануть американцев.
— У нас есть разрешение мэрии, — сказала Паула.
— А есть ли у вас разрешение ассоциации 87-й улицы? — Дама раздулась, словно индейка.
К этому времени вокруг съемочной группы уже собрались другие жители 87-й улицы. Они кричали, что не потерпят мошенничества. И не потерпят паршивых клопов на своей улице. Уже стемнело, и съемочной группе пришлось собрать оборудование и убрать коконопрядов в фургон. «Каким бы досадным и неприятным ни было это происшествие, — писал Джеральд, — оно доставило мне искреннее удовольствие. Было приятно осознавать, что в
В разгар съемок пришла печальная новость. Тео Стефанидес, сыгравший в жизни Джеральда столь важную роль, умер во сне 13 апреля 1983 года в возрасте восьмидесяти трех лет. Джеральд написал об этом Ларри: «Теодор умер — исчез еще один динозавр. Он умер спокойно. Он оставил письмо главному врачу больницы, в котором завещал свои глаза и другие органы для медицинских целей, но в постскриптуме указал, что сделать это можно будет только после того, как они будут полностью убеждены в том, что он мертв. Тео ушел без слез и жалоб, с доброй викторианской шуткой на устах».
Алан Томас написал Джеральду 19 апреля. Он присутствовал на похоронах от лица всех Дарреллов.
«Какая пустота образовалась в наших жизнях после его ухода. Я знал его в течение пятидесяти лет. Широта его интересов и его опыт были не сравнимы ни с одним из тех, кого я знаю. Когда мы приглашали гостей, именитые профессора интересовались его мнением об эзотерических аспектах классического образования, а простые рабочие слушали его бесконечные истории. Их интересовало не то, что он знал, а то, каким он был. Он повзрослел на Корфу еще до 1914 года. Он являл собой совершенное воплощение классической культуры, сформировавшейся в спокойном, ленивом, дружелюбном мире, какого нам уже никогда не увидеть. Нам повезло, что мы смогли соприкоснуться с этим миром через Тео. Именно оттуда шла его доброта, его чувство юмора, его скромность. Он был смиренным в том смысле этого слова, который доступен лишь великим людям. Не могу представить, Джерри, какую утрату ты понес. Успокой себя тем, что благодаря тебе Тео обрел бессмертие. Люди со всех концов Земли узнали и полюбили его по твоим книгам. Его полюбят даже те, кто еще не родился».
В память самого важного человека в своей жизни Джеральд создал специальный фонд на Джерси. Пожертвования в «Фонд Тео» использовались на посадку деревьев на территории Джерсийского Фонда, а также на образование. Джеральд, как и Тео, страстно хотел, чтобы дети интересовались живой природой. Свою последнюю книгу «Натуралист-любитель» Джеральд посвятил человеку, указавшему ему путь в жизни: «Своему наставнику и другу, без помощи которого я бы никогда ничего не достиг». Ли, со своей стороны, посвятила книгу своему деду, оказавшему не меньшее влияние на ее жизнь, «особенно за постройку роскошных клеток для моих животных».
9 сентября состоялся предварительный просмотр «Натуралиста-любителя» в Лондоне. Отзывы критиков были восторженными. «Думаю, вам удалось создать выдающийся сериал, — писал Джеральду и Ли дистрибьютор Ричард Прайс. — Вы отлично поработали, и мне кажется, у вас получился очень интересный и познавательный фильм. Убежден, что он встретит самый теплый прием по обе стороны Атлантики». Фильму была суждена еще более счастливая судьба. Он был показан в сорока странах мира, и его увидели 150 миллионов зрителей.