Джеронимо & Сидящий Бык
Шрифт:
– Я? Нет. Я живу близко, через два дома. Нет необходимости.
– Когда Вы пришли, ворота были закрыты на замок? Не было ничего не обычного?
– Нет. Ну, может тросик замка висел свободней обычного.
– А на двери в мастерскую весел замок? Чем вы его открываете?
– У меня свой ключ, хотя есть ещё один, всегда лежит в шкафу в цехе.
– Шкаф закрывается?
– Нет.
– Кто знал о существовании второго ключа?
– Да все. Все, кто, когда-либо здесь работал. Я только открываю дверь, потому что прихожу раньше всех, а закрывает
– То есть закрывают мастерскую Тихий или Звонарев?
– Да. Иногда Гриша. Очень редко, когда заменяет Тихого
– Какой Гриша?– следователь, между делом, осматривал комнату.
– Грузчик из магазина, я уже говорил. Приезжает из магазина на помощь или смену, если Саша в отпуске. Фамилию не помню, какая-то греческая.
– Из какого магазина?
– Есть еще магазинчик у Звонарева. Вы у коммерческого директора спросите. Рыбалко.
– Его фамилия Рыбалко? Хорошо… Но меня интересует, что Вы знаете обо всём этом.
– Ничего. – Алехин поднял плечи и вздохнул, – Скажите, а кто там… ну, в пленке?
– Вернемся к Рыбалко. Значит, он является коммерческим директором в этой фирме? Сергей Викторович, Вы не торопитесь. Хотелось бы получать более полные ответы, хотя… конечно мы с Вами встретимся еще не раз и …
По деревянной лестнице кто- то поднимался, тихо чертыхаясь. Лестница была деревянная, скрипучая, с неудобными ступенями. В комнату вошел молодой лейтенант, тяжело сопя и отряхиваясь. Даже для него лестница с непривычки была крутовата.
– Товарищ майор, первоначальный наружный осмотр трупа на месте его обнаружения закончен. Криминалисты говорят, что труп можно убрать. Хорошо бы … – он скосился на Сергея, – опознать товарища.
– Ну что, Сергей Викторович? – Следователь криво усмехнулся, – хотите узнать, чей труп завернут в пленку?
Алехин криво усмехнулся и кивнул.
У Сергея опять не слушались ноги. С трудом спустившись по узкой и темной лестнице на первый этаж, он шел в затылок за следователем, шествие замыкал лейтенант. Войдя в цех, Сергей машинально включил вторую клавишу выключателя. Загорелся второй ряд люминесцентных ламп. Стала видна светоотражающая зеленая табличка «EXIT» на двери запасного выхода.
– А это что за дверь? – Спросил следователь и подергал задвижку.
– На улицу. Вернее на задний двор.
– А посетители знают про этот двор?
– Думаю, что нет. Здесь раньше держали собак, но теперь остался только пустой вольер, и всё давно заросло травой и крапивой. После карантина мы совсем перестали сюда выходить. Вернее я, так как больше не кому, да и собак давно нет.
Сергей старался не смотреть в распахнутую дверь мастерской, где человек в штатском упаковывал какие-то пузырьки в объемный алюминиевый чемоданчик.
– И так. Сергей Викторович Алехин, с целью установления личности, Вы узнаёте погибшего? – следователь кивнул на труп, – Конечно, это пока не официально. Но чтобы не терять время.
– Да.
Фигура
–Это Звонарев Денис Александрович.
"Чеми лурдж мтебис тр… трпиала" Алехин уже две недели пытался выучить слова этой удивительной песни, но грузинский был недостижим, как вершина Шхара. И именно сейчас эти строки вдруг вылезли из темных подвалов памяти, защищая сознание Алехина от понимания неизбежного. "Ваи ром дардит валал ме". Это всё, конец. Выстроенная за девять лет комфортная система существования уже давно дала трещину, но теперь, со смертью Звонарева, рассыпалась, как песочный домик на косе.
– Сергей Викторович, Вам плохо? Можем выйти на воздух.
– Нет, ничего. Спасибо.
В минуты опасности и житейских невзгод Сергей научился сжиматься в душе до состояния грецкого ореха, круглого и крепкого. Его душа выглядывала в щель между створками и не шевелилась, пока не прозвучит сигнал "отбой". Он весь "оскорлупливался", как сказала бы его жена. Внешне нельзя было понять, переживает он или нет. Но сегодняшнее событие было из ряда вон выходящим.
– Тогда еще пара минут. Посмотрите, пожалуйста, по возможности внимательно. Здесь всё как всегда?
Алехин медленно обвел взглядом мастерскую. Огромный рабочий стол посредине занимал почти всё пространство. У входа стоял старый школьный стол, заваленный разномастными баночками, бутылками и кистями. Из его незакрытых ящиков торчали куски паралона, тряпки и обрывки бумаги. Дальше небольшая тумбочка, двухкассетный "Panasonic" и электрический чайник на ней, когда то лакированный шкаф без дверей был наполовину заполнен сгоревшими дрелями, электролобзиками и прочим неработающим хламом. Толщина пылевого слоя указывала, какими предметами пользовались чаще, а какие годами лежали без движения.
– Все на месте. Вот только пленка… видите ли, это не наша пленка.
– Какая пленка? – следователь слегка наклонился к Алехину, даже криминалист перестал шуршать в своём чемоданчике.
– В которую … труп завернут.
– Почему Вы так решили?
Сергей заглянул в большой мусорный мешок, который был приклеен скотчем к краю рабочего стола и был наполнен обрезками цветной пленки и скомканной бумагой. Вчера он не был так полон.
Всё-таки лучше на воздух.
Глава 3.
Две белых полицейских машины умудрились занять собой всё свободное пространство двора. За ними неуютно приткнувшись к самому забору, стоял черный внедорожник Саши Тихого. Сам он неподвижно сидел в салоне с открытым окном, положив руки на руль. Возле него курил пожилой сержант, цепко посматривая по сторонам и тихо завидовал парню с такой дорогой и красивой машиной.
– Так почему Вы решили, что пленка не ваша? – следователь устало опустился на ту же скамейку у входа с надписью «Место для курения» .