Джеймс Поттер и Зал Пересечения Старейших

Липперт Джордж Норман

– Это Форд Англия? — спросил Финней. — Я не видел таких уже лет десять. Удивительно, как он вообще ездит.

– О, наш мистер Хьюберт очень хорош с двигателями, Рэндольф, — твердо сказала МакГонагалл. — Поэтому он действительно практически волшебник.

Водительская дверь скрипнула, открываясь, и водитель выбрался наружу. Он был очень велик, так что машина ощутимо качнулась, когда он вылез из нее. Мужчина искоса взглянул на лестницу, улыбаясь слегка рассеянно. У него были длинные серебристо-светлые волосы и соответствующая борода, которые компенсировала пара огромных черных

очков в роговой оправе. Волосы мужчины были собраны в аккуратный, почти строгий хвост.

– Мистер Терренс Хьюберт, — сказала МакГонаглл, представляя его. — Канцлер Хогвартса, Школы Чародейства и Волшебства. Добро пожаловать, сэр. Подходите и познакомьтесь с нашими гостями.

Мистер Хьюберт улыбнулся и взглянул в сторону, пассажирская дверь Англии, скрипнув, открылась.

– Надеюсь, вы не имеете в виду всех, — сказал мистер Хьюберт, поправляя очки. — Я привез с собой мою жену. Поздоровайся с людьми, дорогая.

Джеймс открыл рот от удивления, когда мадам Делакруа выбралась из машины. Он улыбнулась медленно и осторожно.

— Привет, — сказала она странным монотонным голосом.

Хьюберт расплылся в улыбке.

— Она прелестна, не правда ли? Ну-с, начнем?

Сакарина кашлянула, ее глаза тревожно распахнулись, когда она увидела Делакруа вместе с мистером Хьюбертом перед Англией. Он ткнула Рекрента локтем, но он был так же нем, как и она.

– Канцлер [6] ? — спросил Прескотт, переводя взгляд с Хьюберта на МакГонагалл. — Это не канцлер! С каких это пор здесь есть канцлер?

6

Канцлер — это ректор в Великобритании, эта должность носит церемониальный характер и фактически роли не играет. В Америке наоборот, канцлер равен ректору и руководит учебным заведением. (прим. перев.)

— Я прошу прощения, сэр, — сказал Хьюберт, поднимаясь по ступеням вместе с Делакруа, которая улыбалась немного дико. — Меня не было в течение последней недели. Бизнес в Монреале, в Канаде, повсюду. Небольшой оптовый склад там. Знаете, мы используем только высококачественные магические приспособления здесь, конечно же. Я сам осматривая все вручную, прежде чем использовать что-то. Ох, но я не должен говорить большего, конечно же. Хе, хе! — Хьюберт постучал указательным пальцем по кончику своего носа и заговорчески улыбнулся Прескотту.

На лице Прескотта отразилось напряженное сомнение. Он уставился на Хьюберта, затем на мадам Делакруа. Затем он поднял руки и закрыл глаза.

— Хорошо, кого это волнует? Мистер Хьюберт, если вы наш гид, давайте начнем, — он бросил взгляд через плечо на съемочную группу, дико «жестикулировая» бровями и повел Хьюберта к огромным распахнутым дверям.

— Канцлер Хьюберт, не могли бы вы рассказать нам и нашим

зрителям, чем вы занимаетесь здесь в Хогвартсе, Школе Чародейства и Волшебства?

– Что ж, конечно, — сказал Хьюберт, разворачиваясь, когда они достигли центра прихожей. — Мы учим магии! На самом деле, мы — ведущая в Европе школа магического искусства, — Хьюберт, казалось, впервые заметил камеру, он улыбнулся в нее слегка нервно.

– Ученики, э, приезжают с самых дальних уголков страны и даже из-за ее пределов, чтобы изучать древнее искусство от таинственных мастеров этого ремесла. Овладевать, впитывать, ээ, пропитываться, как бы, секретными искусствами гадания, иллюминации и жонглирования и ээ… так далее, и так далее. Прескотт тяжело уставился на Хьюберта, его щеки покраснели.

— Прекрасно. Так вы признаете, что обучаете настоящей магии в этих стенах?

– Ну конечно, молодой человек. С чего бы мне это отрицать? — Тогда вы не будете отрицать, — сказал Прескотт, бросаясь «в атаку», — что эти картины, развешанные по всей комнате, это магические движущиеся картины? — он величественно кивнул в сторону стены. Оператор развернулся и пошел так быстро и плавно, как мог, к группе картин у дверей. Звукооператор опустил свой микрофон, чтобы быть уверенным, что не упустит ответ Хьюберта.

– Д-движущиеся картины? — смущенно сказал Хьюберт. — О-ох, да. Ну, я полагаю, их можно назвать движущимися. Не важно, где эти картины, и где именно вы находитесь в комнате, глаза на картинах следят за вами, — Хьюберт таинственно развел руки, нагнетая обстановку. — Кажется, что они преследуют тебя, куда бы ты ни пошел.

Оператор оторвал глаз от видоискателя и хмуро взглянул на Прескотта. Лицо Прескотта помрачнело.

— Это не то, что я имел в виду. Заставьте их двигаться! Вы знаете, что они могут! Вы! — он развернулся на каблуках и указал на МакГонагалл — Вы разговаривали с портретом в своем кабинете только вчера! Я видел! Я слышал, как портрет отвечал!

МакГонагалл изобразила на лице изумление так комично, что Джеймс, который стоял с остальными студентами у дверного проема, с трудом сдержал смешок.

— Не представляю, что вы имеете в виду, сэр, — ответила Директриса.

– Теперь вы впутаете в это леди, почему бы и нет? — сказал Финней насмешливо, выступая на полшага вперед Директрисы, которая была на голову выше него. — Просто проведите уже ваше великое расследование, Прескотт, и покончим с этим.

Прескотт колебался несколько секунд, а затем взял себя в руки.

— Ну ладно. Забудем о движущихся картинах. Глупости, — он повернулся обратно к Хьюберту. — Я полагаю, что сейчас проходят уроки, мистер Хьюберт?

– Хм? — сказал Хьюберт, словно удивившись. — Проходят? Ну, я… Я полагаю так. Я не ожидал…

– Вы не ожидали, что мы захотим посмотреть? — прервал его Прескотт. — Ну а мы хотим. Наши зрители имеют право знать, что происходит здесь, прямо… под… нашими… носами.

– Зрители? — повторил Хьюберт, глядя в камеру. — Это, э, реально? Да?