Джейн и Эмма
Шрифт:
— Какая неприятность! Твоя прическа испорчена. И боюсь, уже нет времени снова завить все пряди…
— Не важно, — снова без всякого выражения проговорила Рейчел. — Никакой разницы.
— Разница, безусловно, есть. Это же твой первый бал! Но раздражать полковника и дальше нет смысла. Знаю! Я причешу тебя а-ля соваж — видела картинку в журнале, когда мы вчера ждали твою бабушку в библиотеке Харви, и я знаю, как сделать такую прическу. Ты будешь выглядеть словно парижанка.
И ловкие пальчики Джейн довольно быстро соорудили на голове подруги впечатляющую башенку из каштановых волос, украшенную
— Вот так! Нет, не надо себя разглядывать. Ты выглядишь очень элегантно, и, поверь, волосы держатся вполне надежно. Прическа переживет даже контрданс. Шарлотта позеленеет от зависти. Ну а теперь коралловый веер и перчатки — превосходно. Пошли.
Сжав руку подруги, Джейн буквально потащила ее за собой, и Рейчел вбежала в холл раскрасневшаяся, что, конечно, было нежелательно.
Полковник, уже в шляпе и перчатках, ожидал в холле, нетерпеливо прохаживаясь взад-вперед. Но пока Джейн и Рейчел отсутствовали, он успел получить выговор от жены, указавшей ему на непристойное поведение: нельзя же расстраивать дочь перед ее первым балом.
— Причем именно тогда, когда мы все хотели, чтобы она выглядела достойно. Это было крайне неосмотрительно с твоей стороны, Джеймс.
И миссис Фицрой обрушила на него настоящий дождь словесных стрел. Так что, когда подруги Джейн и Рейчел появились, полковник только сказал:
— Вот и хорошо. Пора идти.
Он ни словом не обмолвился относительно изменившейся внешности дочери (которую всегда был склонен критиковать) или не обратил на перемены внимания.
Зал приемов, расположенный на первом этаже «Ройял-отеля», уже начал заполняться, когда там появилось семейство Кэмпбеллов, и было слышно разноголосое пиликанье — музыканты настраивали инструменты. Играть должен был военный оркестр из полка, расквартированного в казармах Редипола.
В большом бальном зале, сиявшем огнями, людей было еще немного, и леди старшего возраста в атласных платьях спешили занять самые удобные места у камина. Офицеры в красных мундирах входили в комнату для игры в карты или вышагивали возле нее, и по лестнице постоянно поднимались новые гости — компаньонки со своими принаряженными и тщательно причесанными подопечными. К большой радости Джейн и Рейчел, вскоре появилось семейство Диксонов, сразу присоединившееся к Кэмпбеллам. Их сопровождал Фрэнк Черчилль, который многозначительно улыбнулся Джейн, словно намекая на свое право продолжить их общение с того места, где оно накануне прервалось.
— Тетя недостаточно хорошо себя чувствует, чтобы подвергнуть себя такой перегрузке, а дядя решил составить ей компанию. Но они отправили меня развлекаться. — И он улыбнулся, немного иронично, но явно в ожидании вечерних удовольствий. — Позвольте сказать вам, мисс Фэрфакс, что вы всегда обворожительны, но в белом — само воплощение элегантности.
— Спасибо, — слегка улыбнулась Джейн, почти не обратив внимания на комплимент. — Послушайте, мистер Черчилль, могу я попросить вас оказать мне услугу? — тихо, предварительно удостоверившись, что ее не могут слышать ни Рейчел, ни ее отец, которые в это время находились довольно далеко и были заняты разговором с миссис Диксон, спросила она.
— Все, что угодно! Для вас я сделаю все, что в моих силах. — В его словах была настоящая доброта, которую
— Тогда я вас очень прошу, пожалуйста, уделите сегодня как можно больше внимания Рейчел. Она сегодня получила резкий нагоняй от своего отца. А ее душевное равновесие так легко нарушить! — В нескольких словах она поведала Фрэнку о происшедшем. — Полковник ужасный человек, он не понимает, как сильно ранит дочь, лишает ее уверенности. Прошу вас, мистер Черчилль, сделайте так, чтобы она получила удовольствие от сегодняшнего вечера.
— Доверьтесь мне, мисс Фэрфакс! И Мэтту я передам то же самое; мы позаботимся, чтобы у нее всегда был партнер. Вы настоящий друг, мисс Фэрфакс.
Фрэнк поклонился, поцеловал руку Джейн и подмигнул с видом заговорщика. Потом он направился через толпу к Рейчел. Она, одетая в розовое платье, с высокой элегантной прической, даже не подозревала о том, что привлекает к себе заинтересованные взгляды не только друзей, но и незнакомцев. Фрэнк сказал ей несколько слов, и Джейн увидела, как подруга, улыбнувшись, кивнула. Оркестр занял свои места, и Фрэнк повел Рейчел в середину зала. В этот же момент к Джейн подошел Мэтт Диксон и пригласил на танец.
— Спасибо, я счастлива принять ваше приглашение. Как чувствует себя сегодня ваш брат?
— Как видите, достаточно сносно, чтобы прийти сюда, но все же не достаточно хорошо, чтобы танцевать. Он составит компанию маме. Кстати, он просил вам передать, что вы похожи на Финуалу, дочь Лира, но вы скорее всего и сами об этом знаете.
— Понятия не имею, кто такая Финуала [1] ?
— Она была морской нимфой, дочерью морского бога, и ее превратили в лебедя.
1
Точнее, Фионуала. В лебедя ее превратила мачеха.
Джейн рассеянно поблагодарила за комплимент, и они заняли места среди танцующих; от страстного желания танцевать она чувствовала странное покалывание в ногах. Но как раз в тот момент, когда они собирались начать танец, рядом послышался возмущенный голос мистера Джиллендера:
— Как же так, мисс? А я считал, что мы условились танцевать вместе. Вот он я, твердо верящий в нашу договоренность, а вы собираетесь танцевать с кем-то другим. Разве я не приглашал вас на танец, когда мы были на том проклятом скучнейшем озере?
— Да, сэр, вы меня приглашали, — холодно ответствовала Джейн, — но в тот момент мы не собирались на бал, и, если припомните, я не принимала вашего любезного приглашения.
— Клянусь честью, вот это спокойствие! Но теперь я, брошенный вами, остался без партнерши! Мисс Селси танцует с Далримплом…
— Уверена, сэр, распорядитель немедленно представит вас благопристойным молодым леди.
— Здесь нет леди, которых я посчитал бы сносными.
К счастью, фигуры танца вскоре развели Джейн с партнером и мистера Джиллендера, но он еще долго время от времени появлялся рядом с ней, перебивал Мэтта, вмешивался в беседу. В конце концов, даже обычно добродушный, обладавший чувством юмора Мэтт, когда мистер Джиллендер наконец убрался в комнату для игры в карты, раздраженно воскликнул: