Джейн, невеста императора

Филатова Анна Юрьевна

К вечеру она успела прочитать все (все!) последние комментарии к своим фотографиям и кое-кому даже ответить, изучила прессу о задержании Харта (Джейн там не упоминали, Император ей пообещал и слово, похоже, держал), написала паническое письмо Максу, удалила его, не отправив, и написала еще одно, нормальное; вызнала у Змеи личные, не служебные контакты Ли и написала ей, чтобы узнать, как она (Ли ничего не ответила); получила приглашение в императорскую резиденцию и обещала непременно быть, потому что, опять же, не представляла пока что, чем еще заняться.

Путь от Змеи до присланной за

ней машины показалась Джейн вечностью: каждый шаг без охраны тянул на целую сотню. Она уже успела вытрясти из Императора и из Змеи заверения, что, во-первых, больше на нее никто покушаться не будет, поскольку пока она спала в регенераторе, Служба Безопасности не спала, а наводила шорох в Кастелье; а во-вторых, какая-то охрана все равно осталась, просто она ее как не видела, так и не видит. А все равно идти было страшно. Но путь закончился, она юркнула в машину и только там вспомнила о своих утренних мучениях: как разговаривать с Императором после всего… этого?

«Будь что будет», — тут же решила она, всего все равно не предусмотришь.

* * *

— Почему ты отказалась? — спросил Император вместо приветствия.

— От чего? От медали? — в первую секунду Джейн не сообразила, а во вторую сообразила, но подумала (зря, конечно), вдруг он имеет в виду то предложение, с которым пришел к ней, когда Руби его бросила?

— Да, от медали.

— А за что мне ее получать, Томас? За то, что повалялась в виртуальности, пока меня трахнули несколько человек, а потом меня еще немножко побили? Так тогда медалей на всех не напасешься.

— За то, что участвовала в операции по поимке террориста, ну. Ты ведь не просто так побывала в заложниках. Ты выполнила указания Руби, и какое же счастье, что она догадалась нацепить на тебя свой маяк; ты помогла вывести из игры корабль Харта, пожертвовав свою личность для создания корабельной; ты, наконец, лично нейтрализовала одного из террористов, чем, возможно, спасла жизнь Ли. Это, знаешь ли, немало. И есть еще одно обстоятельство…

Вопреки сказанному, Томас запнулся и замолчал.

— И какое же? — рассеянно подбодрила его Джейн. Все сказанное не произвело на нее особого впечатления. Уж кому, как не ей, знать, что ни один из этих поступков не тянул на подвиг? Что сказали, то и делала, даже не успевая достаточно сильно испугаться.

— А такое! Я понимал, что ты окажешься в неприятной ситуации и даже довольно опасной, но чуть ли не впервые в жизни я так сильно недооценил риски. И только увидев тебя там, понял, насколько сильно ошибся. И то — понял не сразу! Я пришел, увидел, что все целы, никто сильно не ранен, и счел, что все в порядке, а на самом деле… И я не хочу, чтобы ты думала, что для меня это в порядке вещей! Что я даже не понял, что наделал, отправив тебя к Харту, или понял, но мне все равно. Мне не все равно! И я уже не знаю, в какой узел мне завязаться, чтобы как-то тебе это компенсировать. От замужества ты отказалась…

— Ну, знаешь! — не выдержала Джейн. — Ты нашел, когда предложить! В той ситуации, в которой ты это сказал, у меня и выбора-то иного не было, кроме как отказаться! И признайся, ты это нарочно сделал именно так.

— Веришь ли, нет. Не нарочно. Потом, уже после, я подумал,

как это выглядело, но в тот момент продумать не успел. Джейн, серьезно, я растерялся и сделал глупость.

— А потом еще одну.

— А потом еще одну, — со вздохом подтвердил Томас. — Вламываться тогда к тебе со своими претензиями, учитывая, что ты пережила накануне… Я хотя бы не очень сильно тебя напугал?

— Нет, не очень. По сравнению с Хартом ты зайчик. Вы с Руби так и не помирились за весь день?

— Не знаю. Я отправил ее в экспедицию на пару месяцев. Она слишком долго находится на планете, кораблям это не полезно. Мне надо подумать, ей надо подумать. Я обещал ей, что не буду делать никаких… резких движений до ее возвращения.

— А, то есть замуж меня ты уже не зовешь?

— Зову. Но… если уж и звать, то по-настоящему, а не так, как я предлагал тебе в первую встречу. А этого я сейчас не могу. Мне еще надо разобраться в том, что происходит между мной и Руби. Может быть, когда-нибудь потом? — он вопросительно посмотрел на нее. — Как думаешь?

— Может быть, — откликнулась Джейн. Действительно, кто знает, как все сложится когда-нибудь потом? Если жизнь может так круто поменяться буквально за месяц, кто знает, что будет через год, через три года? С другой стороны, а что изменилось в ее жизни? Улетит она отсюда такой же, какой прилетала, не женой Императора и даже не его невестой; она не нашла здесь работу, не нашла любовь, не нашла смысл жизни или древние имперские сокровища, не совершила подвиг… Разве что нашла друзей, может быть, хотя даже это еще под вопросом. Интересные знакомства нашла, скажем так. А еще… еще сама она изменилась. По крайней мере, так ей казалось.

— Ну так что, мы помирились? — требовательно спросил Император.

— А мы ссорились? — изумилась Джейн.

— Не знаю. Но явно имело место некое охлаждение отношений. Мы его исправили?

— Наверное. По крайней мере, начали исправлять.

— Тогда давай считать это официальным примирением. Можно? — Томас протянул ей руку для пожатия.

— Нет, — Джейн улыбнулась (нет, ну правда, смешно), шагнула к Томасу и обняла его, игнорируя дурацкую протянутую руку. А он обнял ее в ответ. Это были просто объятия, без всякого намека на ту нервную чувственность, которая неожиданно образовалась между ними утром. Да и была ли она на самом деле? Проще считать, что не было. А сейчас это была… «психологическая разгрузка», как выразился однажды Император. Эти объятия не говорили о плотской любви и желании. Это был просто еще один способ контакта с другим человеком: ты ощущаешь меня, я ощущаю тебя. Мы друг у друга есть. Мы существуем.

— Может, все-таки возьмешь медаль? — вкрадчиво спросил Томас где-то над макушкой Джейн.

— Отстань ты со своей медалью, не возьму, — отмахнулась она.

— Ладно, так и быть. Тогда я придумаю что-нибудь другое.

— Мне заранее страшно. Не забудь только поинтересоваться моим мнением перед тем, как что-то насчет меня решать.

— По этим граблям я больше не пойду. Хотя я заранее могу сказать: ты будешь в ужасе, но потом тебе понравится.

Глава 28