Джим Пуговка и машинист Лукас (пер. Кореневой)

Энде Михаэль Андреас Гельмут

Джим как раз вышел на берег, чтобы в тиши полюбоваться иллюминацией. Он стоял, погруженный в созерцание этой великолепной картины, как вдруг чья-то рука легла ему на плечо. Он обернулся.

Это был Лукас, который молча поманил его пальцем.

— Пойдем-ка со мной, Джим, — с видом заговорщика сказал Лукас.

— А что такое? — спросил Джим.

— Ты давно уже мечтал иметь свой локомотив, старина. Подходящий костюм у тебя как раз есть, — усмехнулся Лукас.

У Джима забилось сердце.

— Локомотив? —

переспросил он, сделав большие глаза. — Настоящий локомотив?

Лукас приложил палец к губам и загадочно подмигнул. Затем он взял Джима за руку и повел его к небольшой железнодорожной станции, где уже стоял Кристи, радостно выпуская пар.

— Слышишь? — спросил Лукас.

Джим прислушался. Он мог различить только пыхтение Кристи. Но что это там еще? Или ему только почудилось? Нет, точно! Чье это тихое посапывание? А вот теперь раздался какой-то робкий, довольно писклявый свисток!

Джим удивленно посмотрел на Лукаса. Тот, продолжая улыбаться, кивнул и подвел Джима к тендеру Кристи. Джим заглянул внутрь и увидел крошечный локомотивчик, который смотрел на него огромными глупыми дитячьими глазами. Он старательно выпускал пар, так что у него получались настоящие маленькие клубы. По всему было видно, что это очень хороший локомотивчик, потому что он изо всех сил старался как следует держаться на колесах и даже самостоятельно подъехать к Джиму, хотя по дороге он все время падал. Но это совершенно не портило его настроения.

Джим погладил карапуза.

— Это сыночек нашего Кристи? — спросил он тихо. Он был глубоко тронут.

— Да, — ответил Лукас. — Я хотел тебе сделать сюрприз, вот и не говорил пока ничего.

— Это что, теперь мой локомотив? — задыхаясь от счастья, закричал Джим.

— Ну а чей же еще? — ответил Лукас, попыхивая трубкой. — За ним нужно хорошо ухаживать, чтобы он как следует рос. Года через два он уже будет такой, как Кристи. Как же назвать малыша?

Джим взял паровозик на руки и погладил его. Подумав некоторое время, он сказал:

— Может быть, Максик?

— Ну что ж, это хорошее имя для паровоза, — согласился Лукас и шепнул: — Знаешь, давай пока его оставим в тендере. С Кристи ему будет покуда лучше.

Джим осторожно поставил Максика обратно в тендер, а потом вместе с Лукасом вернулся к обществу и рассказал, что он сейчас получил в подарок. Джим пригласил всех пойти и посмотреть на его Макса. Малыш вызвал бурю восторга. Но на него это не произвело ни малейшего впечатления, потому что он в этот момент уже давно спал и сладко сосал свою соску.

Прошло несколько дней, и император китайский вместе с принцессой Ли Ши отправились в обратный путь, потому что принцесса, само собой разумеется,

пока оставалась жить у отца. К тому же принцесса мечтала о занятиях в школе, — конечно, в обычной, настоящей школе, а не в драконьей. А в Медландии, как известно, школы не было. Но детям ничто не помешает видеться достаточно часто, потому что корабль будет совершать регулярные рейсы между Китаем и Медландией. Ну и, кроме всего прочего, они смогут разговаривать по телефону, если только, конечно, король Альфонс Без Четверти Двенадцатый не будет в этот момент болтать сам. Вполне понятно, что телефон ему будет нужен довольно часто, ведь как-никак между двумя странами будут установлены дипломатические отношения.

Так в Медландии скоро потекла обычная мирная жизнь. Господин Пиджакер в котелке и с зонтиком под мышкой прогуливался по острову. Он по-прежнему оставался исключительно подданным и радовался тому, что королю есть кем править.

Лукас разъезжал на своем паровозе по извилистым путям с одного конца острова на другой. И время от времени он принимался петь на два голоса, особенно хорошо это получалось в туннелях, ведь там такое эхо.

Джим большей частью занимался своим Максиком, и у него уже просто не хватало времени на то, чтобы дразнить господина Пиджакера или кататься с горы на попе. Потихоньку он становился взрослым.

По вечерам Лукас и Джим любили посидеть на бережку. Заходящее солнце отражалось в водах бескрайнего океана, а его свет ложился блестящей золотистой дорожкой, которая тянулась, искрясь и сверкая, от самого горизонта к тому месту, где сидели друзья. И они уносились взглядом по этой дорожке туда, в неведомые Дали, к загадочным странам и землям, в бесконечное никуда.

Изредка кто-нибудь из них вдруг говорил:

— Помнишь, тогда у господина Ланя? Как он там сейчас, интересно?

А другой подхватывал:

— А помнишь еще, как мы ехали через Черные Скалы и Пасть Смерти, когда уж думали, что все, конец?

И они всерьез подумывали о том, что пора бы им, пожалуй, снова отправиться в путешествие. Ведь они должны еще разгадать множество загадок… Когда-нибудь они непременно узнают, откуда пираты похитили Джима Пуговку, когда он был еще совсем маленьким. Но для этого друзьям нужно было отыскать Чертову Дюжину, которая по-прежнему разбойничает на море, и победить ее. Ну а это — задачка не из легких.

Вот так и сидели они рядышком, и строили планы на будущее, и глядели на морские просторы, прислушиваясь к мерному шуму прибоя.