Джип в телевизоре
Шрифт:
– Добрый день и добрый вечер! Я не вижу вас, но я всех люблю. Вы все очень славные. Киска, попрощайся ты тоже. Перехожу на прием. Чао!
Но еще несколько минут, прежде чем была прервана связь с искусственным спутником, люди самые-самые разные – белые, черные и желтые, счастливые и несчастные – продолжали с улыбкой смотреть на изображение мальчика, игравшего с котенком там, на космических дорогах…
Тысячи журналистов принялись отстукивать на машинках свои статьи в газеты.
«Улыбающееся лицо Джипа, – писали девяносто пять журналистов из
А те пять журналистов, которые оставались от ста, начинали с той же фразы, только вместо слова «улыбающееся» они написали «веселое».
«Кошкина мама»
19 января в 3 часа 30 минут мало осталось таких римлян, которые не сидели бы у телевизоров или радиоприемников у себя дома или в кафе. Все ждали известий о Джипе, о его приземлении. Понятно, что на улице было очень мало прохожих. И уж совсем немногие оказались в тот момент у древнего Колизея – кто спешил по своим делам, а кто по чужим. И среди этих немногих была старушка с хозяйственной сумкой в руках. В сумке она несла разные кулечки с потрохами, корочками сыра, рыбьими головами, кусками хлеба и кусочками мяса.
Во всей округе старушку эту звали не иначе, как «кошкина мама». Это потому, что она заботилась о бездомных кошках, нашедших приют в развалинах старого Колизея. Кошки очень мило проводили здесь время, с удовольствием нежились на солнышке и поглядывали иногда на туристов. Об охоте на мышей кошки даже не помышляли. Ни к чему! Ведь всегда найдется кто-нибудь, кто угостит чем-нибудь вкусненьким. Вот и сейчас «кошкина мама» спешила к ним со своими деликатесами.
Вдруг на тротуар надвинулась черная тень тучи.
«Не дождь ли собирается?» – встревожилась старушка. Она взглянула на небо. Боже правый, да это же парашют! Неужели началась война?!
Огромный оранжевый зонт опускался с голубого неба. К парашюту была подвешена и качалась на ветру какая-то странная капсула.
«Нет, это, слава богу, не война! – подумала старушка. – Иначе был бы не один парашют, а много-много – целая тысяча!»
Парашют между тем опускался прямо на Колизей.
«Пойду посмотрю, – решила «кошкина мама», – котята подождут несколько минут».
Она пересекла площадь и, ускорив шаги, насколько позволяли ей старые башмаки, вошла в одну из арок Колизея и поднялась на парапет, который окружает арену. И в этот момент парашют приземлился. Как раз на то место, откуда древнеримские императоры смотрели представления, прежде чем войти в учебники истории.
Капсула открылась, и из нее выскочил Джип.
– Откуда ты взялся? – спросила его «кошкина мама».
– Добрый день, синьора! – вежливо ответил Джип, радостно побежав ей навстречу.
– А почему ты бродишь по свету в одних носках? – с упреком
– Неужели это Колизей?! – воскликнул Джип, не отвечая на вопрос.
– Конечно. Осторожно, не провались в подземелье.
– Подумаешь! Там ведь теперь не держат львов!
– Послушай, с каких это пор дети стали летать на парашютах?
– Синьора, у вас есть дома телевизор?
– Нет, сынок, нету. А что?
Джип ужасно огорчился. Надо же! Прилететь из космоса и опуститься, так сказать, прямо на голову какой-то старушонки, которая понятия не имеет о его приключениях, – это просто ужасно!
– Извините, уважаемая синьора, но я должен сообщить о своем прибытии, а то меня еще долго будут искать.
И Джип бросился к выходу из Колизея.
Но «кошкина мама» уже не обращала на него внимания.
– Кис-кис-кис! – ласково звала она. – Иди сюда, кисанька, иди!
Это она увидела Миучино, который выбрался из капсулы, куда ученые посадили его перед стартом, чтобы изучать его поведение в космосе. Миучино смущенно осматривался по сторонам.
– Да это же Колизей, дурачок, знаменитый римский Колизей! Сразу видно, что ты нездешний! Но у меня и для тебя найдется гостинец, иди-ка сюда.
Миучино хоть и был нездешним котенком, но нюх имел отличный – сумка старушки сразу же заинтересовала его.
А Джип, выскочив на улицу, так и застыл на месте. Он жутко испугался. Толпы людей неслись к Колизею, где, как только что стало известно, должен приземлиться космонавт. Люди бежали сюда со всех концов Рима, спешили на велосипедах и автомобилях, на всех видах транспорта, и так запрудили все улицы, что к Колизею не могли пробиться даже машины теле– и кинооператоров, не говоря уже о фотографах и журналистах, представителях правительства, дипломатического корпуса и городских властей. Над Римом стоял оглушительный звон колоколов, рев сирен и гудков, и даже слышались орудийные залпы.
«Да они раздавят меня! – подумал Джип. – От меня не останется и мокрого места! Спасайся кто может!» Он повернулся и помчался назад, перепрыгнув на ходу Миучино, перед которым «кошкина мама» раскладывала свои гастрономические сокровища. Добравшись до капсулы, он забрался в нее и заперся.
– Осторожнее! Осторожнее! – закричала старушка первым любопытным, которые подбежали к ней. – Дайте же котенку поесть!
К счастью, один фотограф узнал космического котенка и тем самым спас ему жизнь и обед. А Джип в своей капсуле не подавал и признаков жизни.
– У него закрыты глаза!…
– Он потерял сознание!…
– Он умер!…
– Джип, выйди оттуда! Тебя ждет вся Италия!
– Э, нет! Сначала вы угомонитесь! – ответил Джип. – А потом и поговорим. И самое главное – никаких телекамер! Не хватает только, чтобы я снова, не успев приземлиться, отправился путешествовать. И снова без ботинок.
Самые нетерпеливые люди взломали дверцу капсулы, силой вытащили оттуда Джипа, и самый высокий человек посадил его к себе на плечи под громкие аплодисменты.