Джокер и Палач
Шрифт:
Арренс отпивал свой кофе крошечными глотками, и дымящийся напиток словно и не убывал в его чашке.
— В принципе, — меланхолично заметил он, — для вас не должно быть новостью, сэр, что бороться с наплывом агентуры из Старых Миров — дело гиблое. Кроме того, официально мы не враждуем со Старыми Мирами. Мы не принимаем тамошний образ жизни — только и всего. Так что мы ограничиваемся простым отслеживанием их деятельности. Если же речь идет о людях мафии, то... Это другое дело. Но вы ведь не просто оказываете нам любезность, делясь своими подозрениями относительно этого Челлини?
— Разумеется, — охотно согласился с ним сэр Байер. — Вы внимательно слушаете сводки новостей?
— О господи! — воскликнул Арренс таким голосом, словно у него внезапно заболел зуб. — Как я мог забыть! — Он даже прищелкнул от досады пальцами. — Это же тот самый Челлини, в доме которого на днях снесли голову какому-то меняле! Я не ошибаюсь?
— Память вам не изменила, — признал сэр Байер. — Мало того. Скажу вам, что это не единственное убийство, к которому какое-то отношение имеет этот тип. Но не думаю, что он соучастник или подстрекатель. Просто он влип в очень сложное хитросплетение событий. Я не могу вас полностью ввести в курс дела. Ну хотя бы потому, что нам самим далеко не все ясно.
— Я не любопытен, — пожал плечами адвокат. — Предпочитаю не знать лишнего. Это вредно для мозгов. Но, конечно, ваш интерес к прошлому и настоящему господина Челлини, или — как там его? — Палладини, я постараюсь удовлетворить как можно более полно. И — как можно более осторожно. Но, сами понимаете, это займет некоторое время. Если только ничего интересного не отыщется в тех архивах, что уже вывезли сюда, то получить информацию из Старых Миров будет делом непростым.
С этим Коннетабль Ордена «Своих» был полностью согласен.
— Я жду тебя напротив твоего дома, — сообщил «аббат» в микрофон. — В мелком таком каре...
— Угу, — отозвался Шишел, торопливо дожевывая бутерброд.
Он подхватил довольно тяжелый короб с Джокером и потопал вниз — к выходу. «Аббат» выбрался из кабины и, не говоря ни слова, помог пристроить короб на заднем сиденье. Когда сам Шишел не без труда поместил себя рядом с «аббатом» — на переднем сиденьи, то места в тесном салоне «Субару Каприза» осталось только на глоток воздуха. Кар деловито покатил по направлению ко въезду на Тракт.
— Здесь, конечно, не слишком комфортно, — заметил «аббат», — зато полностью исключено прослушивание.
— Ну уж тогда не пеняйте, — прогудел Шишел. — Буду называть вас вашим именем, следователь.
— Воля ваша, — усмехнулся его собеседник. — Правда, я здесь не в этой должности, но сие не так уж и важно. Все равно пришлось окунуться в родную стихию... Это, видно, судьба. Так же, как и встречать вас, Дмитрий, в самых неожиданных уголках Мироздания. Вообще-то, в мои планы входило повидаться с вами. Просто как со старым знакомым. Но получается, что снова у меня есть к вам дело. И, может быть, и у вас будет дело ко мне?
Шишел, нахмурившись, скосился на следователя и задумчиво гмыкнул.
— Может, и будет, господин Санди, — предположил он. — Это, сдается мне, зависит от того, какое у вас ко мне дело...
— Пожалуй
— Гм?.. — отозвался Шишел.
— Джокер, — сухо бросил Кай. — Джокер и Палач.
Енот припарковал свой «лендровер» в незаметном тупичке позади роскошного, совсем нового здания. Того самого, где сразу после окончания строительства арендовал помещение под студию погорелый «Театр-эксклюзив». И где теперь свила гнездо банда Пуделя. Идти на встречу с чернокожим татем ему ужасно не хотелось. Его мучили предчувствия. Вполне, надо сказать, обоснованные. Иметь Дело с Пуделем приходилось в Семи Городах много кому из теневых дельцов. Но ни от кого из них Еноту не приходилось слышать о нем доброго слова. По доброй воле с Мишелем Лакостом не стала бы вступать в сделки ни одна живая душа. Но в том-то и состоит самая противная черта подобного сорта людей во все века и во всех Мирах, что, когда надо делать дело, а не плевать в потолок, мимо такой вот сволочи, как Пудель, не проскочишь! Вот как теперь — когда надо срочно реализовать чертовы драконьи яйца (и — главное — срубить с этого свой процент)!
Енот был преисполнен ожиданием обязательных неважных сюрпризов. Он тяжело вздохнул и направился к одному из черных ходов в здание. По дороге ему пришлось пересечь охраняемый двор и пост у дверей. На оба случая имелись записки от Лакоста, но финальный результат был уж слишком жалок. В дверях кабинета Лакоста, упершись спиной в косяк, торчал тип весьма злобного вида. Тип чистил грязь под ногтями ножом из тех, которые можно увидеть в фильмах ужасов. Енот с ним был неплохо знаком. Погонялово типа было Метис. Он и был метисом — наполовину негром, наполовину индейцем сиу.
— Кобры нет, — соизволил он сообщить меняле. — И, может, долго не будет. Так что не утомляй меня. И раньше чем завтра к полудню не появляйся.
— Но... Мы договорились о том, что я привезу товар точно в срок! — возмутился Енот. — Я не собираюсь ходить в «терпилах» из-за того, что ваш шеф сам не выполняет собственных условий!
— Заноси товар в дом, — подумав, процедил сквозь зубы страж апартаментов Пуделя. — И убирайся подальше. Кобра будет злой, когда вернется. Тебе лучше не попадаться ему на глаза.
Он кивнул себе за спину — там, на стене, увешанной алтариками и амулетами Пестрой Веры, еще исходил дымок над пеплом от купюр, сожженных на одном из мини-алтарей. Жертва была принесена Харриш-ан-Хаару — Слепому богу Гнева.
Енот развел короткими ручками:
— Здорово вы придумали, ребята! Товар принять готовы, а где денежки? Денежки, говорю, где?
Метис одним только злобным взглядом заставил его замолчать. Помолчал — со значением — и сам. Затем презрительно сплюнул сквозь зубы под ноги меняле.