Джокер и Палач
Шрифт:
Гринни без лишних слов достал из кармана сотенную в федеральных баксах и укрепил ее в вазочке для салфеток.
— И твое фирменное барбекю, — дополнил заказ Тимоти. — И учти: это только начало!
Тимоти присоединил к первой сотенной вторую. Он сегодня был за кассира всей своей компании.
Джимми только повел удивленно левой, рассеченной в былых сражениях бровью, и через минуту шампанское и лобстеры заняли свое место на столе перед возбужденной и веселой четверкой экспроприаторов. Барбекю задержалось и пошло уже под граппу.
Джимми
За граппой пошло сухое, затем, кажется, виски. «Ребята» разошлись вовсю. Тимоти пригласил Микаэллу и отплясывал с ней нечто невообразимое, особенно удалась ему — в середине танца — парочка кувырков через голову с места. Гринни сел за вдрызг расстроенное фортепьяно, которое, вообще говоря, было просто декоративной частью интерьера «Скифа», и принялся живо аккомпанировать музыке из проигрывателя. Сян показывал китайские фокусы.
Потом, насколько друзья могли вспомнить, Тимоти курил четыре самокрутки с «грезником» сразу, а Сян метал в цель десертные тарелочки, выстраивая их в стопку. Благо небьющиеся. Гринни же продолжал музицировать, но уже используя в качестве ксилофона расставленные в тональный ряд в разной степени недопитые бутылки спиртного. Получалось здорово. Хозяин бара не возражал. Тем более что «ребята» не столько хулиганили, сколь просто выпендривались. Джимми не был занудой. В свое время он любил повеселиться.
Посторонняя публика, набившаяся в «Скиф», частью присоединилась к веселью, частью от всей души потешалась над происходящим действом.
Время «свистело» чудесно. Только вот Микаэлла почти не притронулась к спиртному, да и к преаппетитной закуске тоже. С какого-то момента она выключилась из общего веселья и, забившись в угол, только посасывала из бутылки пиво и невесело улыбалась каким-то своим мыслям. Это не осталось незамеченным.
Джимми осторожно поставил перед ней еще пару пива и тихо осведомился:
— Вы там, часом, не натворили бед? А то уж шибко деньгами кидаетесь. Поберегли бы — на черный день.
— Бед? — чуть рассеянно отозвалась Микаэлла. — Да нет... Я просто не в настроении. Как говорится, «не та луна»... Всяко может обернуться... Кривая Магия — вот в чем дело...
Джимми не слишком понял, что имеет в виду его сравнительно давняя знакомая. Но быть настырным было не в его привычках. Он добавил к принесенному пиву несколько пакетиков соленых орешков и убыл на свое обычное место — за стойку.
А рядом с Микаэллой шлепнулся на стул уставший музицировать Гринни.
— Ты чего? — тихо спросил он. — Что-то не так?
Мика скосила на него тревожный взгляд.
— Кривая Магия... — повторила она, скорее обращаясь к себе самой, чем к своему приятелю. — Раз мы с самого начала повелись на Кривой Магии, то не могло все так гладко пройти. Знаешь, как говорится: «Если все хорошо вокруг
— Типун тебе на язык, Мика! — отмахнулся от ее слов Гринни. — Ты просто накручиваешь себе нервы и ищешь для этого причину. Ты перенервничала из-за всей этой истории. Я тоже психанул...
Микаэлла присмотрелась к нему внимательней. Гринни смутился. Он понял, что внутренняя тревога и ожидание подвоха заполняют и его собственное подсознание. И то, что Мика заметила это, он тоже понял. Чтобы погасить эту тревогу, Гринни подхватил со стола одну из бутылок, только что составлявших его «ксилофон», и отхлебнул из нее. Потом, чтобы приободрить подругу, принялся рассказывать анекдотические истории об игроках. Мика делала вид, что ей и в самом деле смешно.
Не по себе было и двум другим «виновникам торжества». Сян давил тревогу не столько спиртным, сколько суматошной активностью. Впрочем, то, что его веселье чуть-чуть наигранно, могли заметить только те, кто достаточно хорошо знал лунолицего китайца. Тимоти держался лучше всех, но, пожалуй, только благодаря «грезнику».
— Ближе к часу ночи, — наставлял Джимми своего подручного Пита Уини, который всегда был не прочь заменить за стойкой шефа, — ты заменишь меня. Эти ребята вроде нацелились шуровать здесь всю ночь. Платят наличными. Так что уж уважь их. И не придирайся к деталям.
— Ну что наши должнички? — хмуро уставился Секач на Мочильщика. — Я про нашего проигравшегося игрока и его друзей... — Они еще не попробовали «сделать ноги»?
Пан Себастьян слегка недоуменно пожал плечами:
— В том-то и загвоздка, шеф, что эта компания ведет себя странно. Я тут приставил к ним пару человечков — приглядывать, чтобы эта компания не надумала рвать когти из Семи Городов. До сегодняшнего утра за ними уследить было трудно. Как-никак их четверо. Ночью — было дело — как сквозь землю провалились. Я, честно говоря, начал вибрировать.
— Вот как? — поднял бровь Секач.
Мочильщик поморщился в знак глубокого презрения и к компании Гринни, и к своим «человечкам», постоянно упускавшим компанию эту из-под носа. Но тут же расплылся в успокаивающей улыбке:
— Они и не думали удирать. Объявились в «Скифе». Гудят там и в ус не дуют. Может, остатки сбережений пропивают — чтоб тебе не достались, а может, грабанули кого-нибудь... Ничего другого как-то в голову не приходит. Не наследство же получили от доброго дядюшки?
— Это, конечно, не наше дело — откуда эта шантрапа раздобыла денежки, — суровым тоном заметил Секач. — Но будет скверно, если Городская Стража их возьмет за жабры раньше, чем они расплатятся с нами. А еще раньше до них доберется тот, с кого они штаны спустили. И я думаю, что это будет похуже, чем иметь дело с дурнями из Стражи. Так что резину тянуть нечего. Не та ситуация, не тот момент.